— Ничего, Коля, всё будет в порядке… Ты же умный мальчик и не пошёл бы за этими ягодами после моих слов?
«Почему тогда Васька меня контролирует?» — мысль оказалась настолько быстрой, что рациональное мышление не успело её срезать на взлёте и теперь мозг лихорадочно искал ответ. Решения не было, поэтому уже через десяток секунд Петя открывал рывком дверь, чтоб снова увидеть то, с чем уже несколько лет боролся во сне: туман полз по земле, исчезая где-то за заборами.
Выскочив на улицу, он кинул в кота тапок, но дожидаться реакции рыжего не стал. Сапоги защищают ноги, значит бояться сейчас нечего. Только бы не упасть на землю, зацепившись за ветку или камень…
Туман стелился по улице, большей своей частью заворачивая в дом очередного маленького друга Пети. Где-то там Лёша и Катя должны уже превращаться в мумий, а Коля объедается вишнями, запихивая их рукой в кровавый рот.
Достав из кармана фонарик, Петя осветил вишню, но рядом с ней никого не было. Размышляя над случившимся с Сашей, мужчина несколько раз приходил к выводу, что мог остановить мальчика, заметив его у дерева. Ведь где-то же он ходил, прежде чем вернуться домой с полными вёдрами? Но сейчас ягод на дереве почти не было, что наталкивало на очень плохие мысли.
Продолжая проклинать внезапный сон, Петя шёл к дому, прихватив по дороге лопату — не самое грозное оружие, но на дачах и такое помогает отбиться от местного ворья. И ведь караулил же улицу! Выходил покурить каждые двадцать минут, осматривая лес и вишню, но довести дело до конца не смог!
Фонарик выхватил из темноты какое-то движение. Петя хотел присесть, чтоб быть не таким заметным, но вспомнил про туман, и тут же выпрямился в полный рост. Возле забора у леса мелькали тощие фигуры, размахивая костлявыми руками и вертя головами во все стороны. Насчитав с десяток мумий, Петя качнул головой, отпустил себе лёгкую пощёчину и открыл калитку у соседей. Как он и предполагал, весь участок оказался затянут туманом. Белая дымка лежала ровно, не шевелясь, словно ждала чего-то. От ног человека разбегались небольшие завихрения, после чего, не найдя жертву, тут же опускались вниз.
Опираясь на лопату, Петя поднялся на крыльцо и тихонько выдохнул. Мысль звать на помощь соседей пришла быстро, а улетела ещё быстрее, напоминая о всеобщем страхе после прошлого происшествия. Мужчина толкнул дверь, не надеясь на успех, но, не издав ни звука, она отворилась, выпуская на улицу запах жареной картошки. Может он зря волнуется, и тут всё в порядке? А этот туман… ну, он самый простой и обычный, пришедший с леса. А разве может с этого леса прийти что-то простое и безобидное, учитывая худые фигуры у забора?
Коля сидел на полу в коридоре, а перед ним стоял большой таз с вишнями. Мальчик закидывал в рот по ягоде, закрывал глаза от удовольствия и на мгновение застывал в такой позе. Затем он глотал вкуснятину, открывал глаза и снова закидывал в рот очередную ягоду.
Понаблюдав за Колей несколько секунд, дядя Петя, выставив, как копьё, лопату, сделал шаг вперёд.
— Я же просил тебя… Ну, зачем ты пошёл за этими ягодами?
Мальчик поднял взгляд на дядю Петю и улыбнулся. Красные зубы делали его лицо ужасающим. Коля засмеялся, затем издал кашляющий звук, будто поперхнулся, и тут же рывком подскочил на ноги.
— А я их не собирал. Это всё родители… они же меня любят.
Только сейчас дядя Петя заметил торчащую из дверного проёма тощую ладонь с длинным маникюром. Похоже, Катя лежит в кухне…
Из комнаты вышла старуха. Мальчик посмотрел в её сторону и молча встал в дверном проёме. Она сделала пару шагов с опущенным вниз лицом, остановившись рядом с мальчиком. Сложенные на груди руки перебирали погнутую спицу, а из-под платка на пол капала густая красная жидкость. Она посмотрела на гостя и тот прижался спиной к стене. Кажется, в истории с Сашей, Хранительница леса была простой старушкой в платочке и затёртой вязанной кофте. Сейчас же на Петю смотрело лицо, перевязанное чёрной нитью, словно вены проступили на старческой коже. Нить ныряла в щеку, и вылезала возле глаза. Она торчала из верхней губы, и исчезала где-то в носу. Правый глаз казался полностью связанным из этой нити, отчего в тени платка, временами, казалось, что вместо него у старухи только пустой провал глазницы. Бросив на пол спицу, она развела руки в стороны.