Свист, лязг и искры. Клинок замер у самого лица Черного, точно так же, как была остановлена Нуаром пуля перед моим лицом ранее.
Черный силуэт. Тень, сама тьма. Он стоял между братьями. Он не дал свершиться убийству. Незаметным движением он выбил клинок из рук Ноа и схватил его за грудки, притягивая к себе. Я не верила своим глазам. Черный сгусток материализовался на глазах. На ветру развевались длинные волнистые волосы. Белые, как снег. Голубые глаза, сверлили младшего с явной злобой.
— Добегался, шелудивый! — прорычал он, замахиваясь на Ноа кулаком.
— Не бей! — вскрикнула я, но разнимать не стала.
— Да кому он нужен? Прогремел белый гигант, руки об эту шушваль еще пачкать.
Черный в это время приподнялся. Я села возле него, обняла.
— Тише-тише, ты ранена! — прошептал он, обнимая меня за шею
— Не больно. — Я помогла ему подняться. — Уже не больно.
Портал открылся за нашими спинами. Братья в сопровождении своих воинов выезжали нам на встречу.
— Изменщица! — этот крик я услышала из всех.
Обернулась и снова увидела черное дуло револьвера в свою сторону. Чувство де жа вю, вместе с пролетающей жизнью пронеслись за мгновение до выстрела. Грохнуло, стало темно и левую щеку обожгло болью. Я удивленно открыла глаза. Живая, я была живая. Стояла уткнувшись лицом в черное. Подняла голову и увидела синие глаза.
Нуар смотрел на меня пристально, с горечью и мучительной улыбкой. Он еще стоял. Ровно до того момента, пока изо рта его и разорванной шеи хлынула кровь. Мужчина медленно стал оседать в снег, захлебываясь кровью. Начал падать едва мне не в руки.
В стороне воины скручивали Ноа, к нам бежали Назарет и Нерон, а я с ужасом в глазах зажимала рану на его шее.
— Нет, пожалуйста! Не умирай! — я рыдала, пытаясь помочь ему, но кровь, бьющая фонтаном, забирала его жизнь с каждой секундой. — Нуар!
Он не мог ответить. Кровь лила из его рта. Мужчина приподнял руку, погладил меня по щеке и попытался улыбнуться. Глаза его, синие, как сапфиры, медленно блекли. Всего несколько секунд и он медленно опустил голову на снег, откидываясь. Гулко захрипел, выдыхая. Тело его пошло дрожью, вытягиваясь. Назарет подлетел к нам и присел рядом.
— Нет-нет-нет! Держись! — я только что не била его в грудь, но Черный умирал. Стремительно и неотрывно. — Я люблю тебя! Не умирай!
Глаза его закатились. Кровь перестала пузыриться и течь. Старшак ошарашенный, прижал два пальца к его шее. Глухо выдохнул. Коснулся ладонью моего плеча.
— Ему уже не поможешь, пойдем!
— Нет, нет! Он не умер! Не должен! — у меня слезы рекой лились из глаз. Я прижалась к его телу, не давая поднять себя и увести прочь. — Его еще можно спасти! Пожалуйста!
— Он мертв, Юля! — он попытался схватить меня за руку и тут я зарычала. Разум будто помутнился.
Мне стало безумно жарко, до боли, перед глазами стояло алое марево, а в голове внезапно услышала слова. Слова, которые стала повторять.
— Все мое твое, забирай! Все мое твое, забирай! Все мое твое, забирай! — и с силой прижала ладонь к его ране.
И тут меня пронзила молния. Это была такая боль, что я даже не смогла закричать. Задохнулась от этой боли. Захрустели кости и энергия, пронзившая мое тело, Назарет отшатнулся назад, уселся в снег от неожиданности. А меня била боль. В теле, казалось, трещали все кости и ток проходил сквозь руки в мёртвое тело любимого. Крики, я слышала, что кто-то кричал, я слышала голоса. Но доносились они будто сквозь вату, так как от боли закладывало уши. А болело страшно, она входила в меня, будто толчками и такими же заволакивающими вспышками выходила через руки. Я уже едва держалась, но знала, что если отпущу, то не смогу помочь Нуару и погублю себя. И вот, когда сил практически не осталось, пришла ещё одна вспышка. Безумная, страшная, невыносимая и мир вокруг померк.
Глава 36
В глаза ударил яркий свет и я, поморщившись, попыталась отвернуться и невольно застонала от жуткой, почти на грани терпимого, боли во всем теле. Я выгнулась дугой, пытаясь унять ее, легче совершенно не стало.
— Твою мать! — простонала едва дыша и тут что-то влажное, пахнущее мятой коснулось моих губ.
Влага коснулась и глаз, свет померк. Померкло и сознание.
Еще несколько раз я приходила в сознание, плакала от боли и меня снова отключали от мира, давая какой-то препарат. И тогда я видела странные рваные сны. Жуткие, цветные, даже с запахами. Отвратительными, кстати, запахами. Но в снах этих не было боли. Не было ужаса.