Золотарёв звонил мне уже раз пять. Я либо сбрасывала, либо не отвечала. Возможно, я поступала неправильно в данной ситуации, но ничего не могла поделать со своими эмоциями, которые просто зашкаливали со вчерашнего дня. Отнюдь далеко не позитивные.
И я знала, что мы больше не увидимся. Он больше не приедет сюда, ровно как и я. У него институт, у меня дополнительные занятия в школе и работа – следующее лето выйдет не таким свободным, как сейчас.
- Ксюша! – слова Ларисы долетели до меня только с третьего раза, отчего я подскочила, не поняв, что происходит. Всё-таки я до сих пор находилась где-то далеко в себе. – Спускайся, мы уезжаем. Не забудь закрыть балкон.
- Хорошо, - я даже не кричала, сказав всё достаточно тихо, и тётя меня вряд ли услышала, но то, что она попросила, я сделала. Ручка, как ни странно, поддалась с первого раза, но почему-то дверь всё равно не закрывалась, как ей было положено. Я шумно через нос выдохнула и наклонилась посмотреть, что же там могло помешать, едва ли не вскрикнув от этой невероятной неожиданности: рядом с порожком стояла небольшая корзиночка размером где-то с мою ладонь, покрытая белой салфеткой. Что она здесь делала?
Я аккуратно подняла её и убрала салфетку. На глаза самопроизвольно навернулись слёзы – я знала, чьих рук это дело, отчего на сердце стало ещё больнее. Безошибочно. Без вариантов.
Корзинка полностью была заполнена спелой вишней, а внутри лежал маленький клочок бумаги, на котором каллиграфическим аккуратным почерком было написано «Прости».
- Вишневская, быстро спускайся! – снова Лариса, но я не среагировала на её слова, схватив с тумбочки свой телефон. Пытаясь набрать номер Матвея, я поняла, что аккумулятор полностью разрядился, и когда я подсоединила его к зарядке, мобильное устройство попросило ввести PIN-код, который я знать не знала, да и оставшуюся от сим-карты часть, где и были написаны эти магические цифры, я выкинула сто лет назад.
- Какого чёрта? – мне хотелось плакать. Я пристально всматривалась в экран и не знала, что мне с этим делать. Как это могло вылезти, я тоже не понимала. Раньше такого не было. Злой рок судьбы – возможно, так оно и было. Номера Золотарёва я также не помнила наизусть, и как теперь ему звонить я тоже не предполагала.
Он не повёл себя эгоистично – он просто был шокирован моим заявлением, а я подумала совершенно иначе. Да чем же я тогда лучше него? Не дала ему шанса все осмыслить и в дальнейшем - высказаться.
Малая толика ненависти к самой себе у меня всё же образовалась после осознания того, что же я натворила.
- Ксю, - за спиной я услышала до боли знакомый голос и резко обернулась, не веря собственным глазам: в нескольких шагах от меня стоял Матвей. Его выражение лица в данный момент оставляло желать лучшего, а тёмные круги, залёгшие под глазами, отнюдь не украшали эту и так мрачную картину. – Слушай, я повёл себя… - Договорить я ему не дала, быстро преодолев расстояние между нами, и в буквальном смысле запрыгнула на него. Благо, парень во время среагировал и подхватил меня, чтобы я не упала.
- Ничего не говори, хорошо? – я сквозь слёзы посмотрела ему в глаза, в которых плескалось такое знакомое мне море. Золотарёв широко улыбнулся, вероятно, не веря моим словам. – Я не хочу ничего слушать. – И впервые за всё это время я поцеловала его, а не он меня. Поцелуй получился медленным, сладким, я специально растягивала этот момент, потому что прекрасно знала, что это, возможно, наш последний поцелуй.
- Ксюша, - сипло выдохнул он, обжигая мою щёку дыханием. – Ты простишь меня? Я не хотел тебя обидеть, просто… - Я провела кончиком носа вдоль его шеи и снова посмотрела в глаза, которые в одно мгновение потемнели. Меня снова накрыло знакомое ощущение.
- Не извиняйся, - прошептала я, вдыхая его запах тела и геля для душа. Я хотела запомнить его, чтобы он навсегда отложился в моей памяти. – Помню, ты запретил мне это делать. Так вот, я тоже запрещаю.
- Верно, - Золотарёв провёл левой ладонью по моей спине, заставляя выгнуться. Его прикосновения превращали меня в оголённый провод. Никогда бы не подумала, что простое прикосновение может настолько быть обжигающим и… заводящим.
- Внизу меня ждёт Лариса, я должна идти, - я попыталась совершенно нехотя вывернуться из его объятий, но он не позволил мне этого сделать, задирая мою майку и прикасаясь уже к обнажённой коже поясницы. Так было намного острее. – Моть…
- Она уехала пару минут назад, - от его слов я резко вздёрнула голову. Парень даже не шелохнулся, слегка ухмыляясь. – Оставляя тебя на моё попечение. Я сказал, что завтра тебя привезу. Она согласилась.
- В смысле? – и только сейчас до меня дошло, что Матвей зашёл через дверь комнаты, а не через балкон. Твою налево, он ещё и говорил с моей тётей, которая, в принципе, всегда понимала, но не до такой же степени, чтобы оставлять меня снова одну, да ещё и на попечение парня, которого она и не знала, так как в то время, когда мы ездили сюда с родителями, она приезжала пару раз, даже без ночевок. – Так просто согласилась? Издеваешься?
- Да, - усмехнувшись, ответил он и прикоснулся своим лбом к моему. Я чувствовала его частое дыхание на лице. – Она меня ещё увидела в ту ночь, когда я убегал через окно, Вишня. Я ещё тогда переговорил с твоей тётей, уверяя ту, что у меня серьёзные намерения по отношению к тебе. Я ей понравился, скажу честно.
- Рехнуться просто! – сказать, что я находилась в шоке, ничего не сказать. Он ещё с ней и пообщался с ней, не сказав мне. – Что, правда? И, - я запнулась. – Серьёзные намерения, говоришь?
- Так точно, капитан, - чётко ответил парень, в один момент поменявшись в лице. – Вишня, я влюблен в тебя ещё с самых ранних лет, как это может быть несерьёзным? – Такого заявления я точно сейчас не ожидала, поэтому мой рот самопроизвольно раскрылся в немом «о».
- Так… так я тоже, - неуверенно начала я, сжимая его плечи ещё крепче. Вероятно, он уже устал держать меня на руках, но сейчас я об этом даже и думать не хотела. – Кажется, люблю тебя, – последние слова получились слишком тихими, но Золотарёв их прекрасно расслышал.
- Невероятно, - он резко поддался вперёд и поцеловал меня, сразу же врываясь в мой рот. Я ответила с немалой страстью. Это было фантастически, неописуемо, так меня ещё никто и никогда не целовал. Его поцелуи, словно дурман для меня… – Мы с тобой кое-что не закончили тогда… - Я и не поняла, когда и в какой момент оказалась прижата его телом к поверхности кровати. Матвей нависал надо мной, тяжело дыша, а в глазах плескался уже знакомый шторм, только в разы сильнее. – Ты ведь не будешь против этого? – он помнил про условие, что заставило меня улыбнуться и дать верный ответ:
- Нет, - прошептала я, когда его ладонь прочертила небольшую дорожку от груди до живота слишком медленно, но затем Золотарёв резко потянул меня на себя и в считанные секунды я осталась в одном кружевном бюстгальтере. Он снова оказался сверху. Я чувствовала упирающуюся плоть мне в бедро сквозь джинсы и слегка покраснела, также ощущая, как его длинные пальцы гладят обнажённый участок кожи над поясом шорт. Внизу живота зародилось уже знакомое тепло.
Я провела руками по его рельефной спине, пытаясь стянуть с него футболку, но я дрожала, как сумасшедшая, да и чувствовала себя какой-то неуклюжей, отчего становилось стыдно перед ним.
Матвей всё прекрасно понял и, улыбнувшись, в один момент снял с себя верхний предмет одежды, заставляя меня отчаянно пялиться на его хорошо сложенную фигуру. Он был красив и великолепен, чёрт возьми.
В следующий момент с меня стянули шорты, а вслед за ними и нижнее бельё. Я была полностью обнажённой, хотелось чем-нибудь прикрыться, но то, с каким желанием он на меня смотрел, перекрывало весь стыд, что зарождался во мне с каждой последующей минутой.