- Почему ты не можешь уступить мне? Я же всё-таки девушка… - да, я поступала более чем подло, прикрываясь стандартным оправданием любой девчонки, что иногда приводило в невероятный ступор каждого парня. Но Матвей оправдал мои ожидания: он лишь усмехнулся, заражая меня своей искренней улыбкой.
- Ну, потому что дай тебе повод – ты на шею сядешь, - честно ответил он, отчего и получил диванной подушкой по физиономии.
- Ты свинья, Золотарёв, - я ещё раз стукнула его подушкой и откинулась на спинку дивана, переводя дыхание. – Ты меня скоро так до белого каления доведёшь.
- Это хорошо или плохо? – пробормотал он, подвигаясь ближе ко мне. Меня кинуло в жар, и я шумно сглотнула подступившую слюну, всё также продолжая смотреть в невидимую точку на противоположной стене. С каких это пор Матвей начал вгонять мою персону в краску и заставлять смущаться? Я даже и не заметила этого, что действительно странно.
- А ты сам как думаешь? – я посмотрела на него через плечо и слегка улыбнулась. – Не хотелось бы раньше времени слечь от нервного срыва.
- Ты отчаянная пессимистка, Вишня, - задумчиво произнёс парень, не сводя с меня взгляда. Его голубые глаза меняли цвет. Это я ещё поняла тогда, когда мы были на посиделках у костра. Сейчас они были цвета утренней лазури с бирюзовыми вкраплениями около зрачков. Удивительные глаза, что нельзя сказать о моих – светло-зелёные, даже можно сказать, что тусклые и лишённые какого-либо блеска.
- Я реалист, - слишком чётко произнесла я, поднимаясь с дивана. – Ты есть хочешь? – Время практически перевалило за полдень, а я ещё даже не завтракала, что являлось совершенно обыденной вещью в моём мировоззрении.
- Немного, - честно ответил Золотарёв. – Чем меня порадуешь? – Видимо, фильм отменяется, чему я даже была рада. Не хочу я смотреть «Риддика», настолько он мне приелся. Спасибо огромное моему двоюродному двенадцатилетнему брату, который на весенних каникулах гостил у нас и не по разу пересматривал все части. Не спорю, что Вин Дизель - крутой актёр, но этот фильм не числится в моих любимых и тех, которые хочется постоянно пересматривать. К тому же братец был помешан на вселенной «Marvel»*** - его коллекция комиксов валялась, где ни попадя – один журнал я даже нашла в своём комоде с нижним бельём; чего я до сих пор понять не могу – это как он там оказался.
- Губу закати, - усмехнувшись, бросила я, удаляясь в сторону небольшой, но достаточно уютной светлой кухни. – Яичницы с тебя хватит.
***
- Чёрт! – Громко заверещала я, когда горячее масло начало «стрелять» в меня со сковородки. Честно сказать, я никогда не любила готовить, и даже такое простое блюдо как яичница, у меня редко удавалось: оно либо подгорало, либо оставалось сырым, либо вообще, не начав готовиться, улетало в мусорное ведро.
- Что ты орёшь? – на кухне появился Матвей, широко зевнув и с хрустом потянувшись, подошёл ко мне. Я быстро отскочила от плиты и угрюмо посмотрела на него, но это продолжалось недолго: дьявол! Он снял свою толстовку и остался в одной майке-алкоголичке, цвет которой отменно подчёркивал его загорелые мышцы. Мама, роди меня обратно. И почему-то мне захотелось его снова потрогать, но, вовремя одумавшись, я тряхнула головой, тем самым уничтожая очередное наваждение.
- Меня масло обожгло, - надув губы, пожаловалась я и сложила руки на груди. Золотарёв перевёл удивлённый взгляд на меня и громко рассмеялся. – Чего ржёшь, придурок?
- Неужели ты не знаешь, что огонь нужно убавлять, когда сковорода нагрелась? – вскинув брови вверх, произнёс он и забрал деревянную лопаточку из моих рук. – Горе ты луковое, Вишня. Иди, садись, я сам приготовлю нам обед, – парень подтолкнул меня в сторону стола и отвернулся, доставая из холодильника яйца, помидор и пучок зелени. Я, хмыкнув, села на стул, поджала под себя ноги и начала наблюдать за действиями Матвея.
- Не люблю готовить, - как бы невзначай отчеканила я, стащив из хрустальной вазочки, стоящей на столе, пару шоколадных конфет.
- Это плохо, - констатировал очевидный факт Золотарёв, посмотрев на меня через плечо. – Девушка должна уметь готовить. По крайней мере, мама должна была тебя научить элементарным вещам, таким как яичница. – Он кивнул головой в сторону ещё не начатого блюда.
- Некому меня учить. Мама всё время работает, я её практически не вижу, отец… пожалуй, пропустим эту тему, а бабуля живёт постоянно здесь, поэтому я неуч и не быть мне кулинаром, - я скомкала блестящий фантик в руке и кинула его в мусорное ведро, стоявшее в метре от меня.
- Вставай, - резко произнёс Матвей, отчего я вздрогнула, а злополучная конфета вывалилась у меня изо рта и укатилась под стол. – Будем тебя учить готовить.
- Сбрендил? – скептически поинтересовалась я, но всё же встала со своего места и подошла к Золотарёву.
- Давай, Вишня, - парень подхватил меня под локоть и поставил лицом к столешнице, на которой уже лежал наполовину нарезанный помидор. – Бери нож, – он бережно сунул мне его в правую руку и зажал в ладони.
- Я знаю, как держать нож, Моть, - огрызнулась я. – Вроде пока ещё не инвалид.
- Хорошо. Теперь режь помидор кубиками, - я, выслушав его наставления, начала медленно нарезать сочный овощ сначала на колесики, потом уже на кубики, а всё это время Матвей стоял позади меня слишком близко, отчего мои щёки снова становились, как этот самый помидор, находившийся на разделочной доске, а внизу живота было слишком горячо. – А ты говорила… Всё у тебя прекрасно получается.
- Ага, сто раз, - я обернулась к Матвею в пол-оборота и порезала указательный палец левой руки. – Чёрт! - быстро зажав его во рту, я откинула «смертельное» орудие, подальше, в сторону.
- Нельзя отвлекаться, когда работаешь с ножом, Вишня, - парень повернул меня к себе лицом. – Дай, посмотрю. – Он аккуратно взял меня за запястье и пристально взглянул на небольшую ранку, которая не переставала кровоточить.
- Ничего страшного, я за пластырем сейчас схожу и вернусь, - тихо произнесла я, но Золотарёв выставил ладонь вперёд и отрицательно покачал головой. – Что?
- Говори, где аптечка, я сам схожу, а ты садись и жди меня, - заботливо ответил он, при этом выключая газ, о чём я совершенно позабыла, растяпа.
- В прихожей, в тумбочке, которая стоит около входа, - на автомате пробормотала я, провожая спину Золотарёва восхищённым взглядом. Через минуту он вернулся с белой коробкой в руках. Достав пачку пластырей, которые занимали практически всё место в этой аптечке, Матвей бережно изъял небольшой кусочек с зелёной прослойкой и, опустившись на корточки, взял мою руку в свою. Он перевернул её ладонью вверх и медленно провёл большим пальцем от запястья к середине ладони, практически невесомо, отчего я отдёрнула руку. Но не из-за того, что мне было неприятно. – Щекотно, вообще-то. Давай, клей уже. – Мой голос слегка дрогнул. Помимо того, что мне было щекотно, по моему телу прошёл странный электрический импульс, ранее не знакомый мне.
- Ладно, - загадочно ответил Золотарёв, накручивая пластырь на мой палец. Закончил он достаточно быстро, но подниматься в полный рост пока что не стремился. - Всё, теперь тебе кровопотеря не грозит. – Матвей похлопал меня по оголённой коленке и улыбнулся.
- Спасибо, Моть, - я взлохматила его светло-русые волосы на макушке, что делала в детстве постоянно. Его рост был когда-то меньше моего, поэтому мне не составляло огромных трудов производить это немного наивное движение. Ему всегда нравилось, когда я так делала. Даже сейчас он слегка прикрыл глаза, рассматривая меня из-под полуопущенных ресниц.
- Можно тебя кое-о-чём спросить, Вишня? - Тихо, почти не слышно, пробормотал Золотарёв, продолжая пристально на меня смотреть.