Пандора села, поджала под себя ноги. Глаза и так были огромными, теперь занимали две трети на маленьком красивом лице.
- Я не спасла себя, а сейчас могу не спасти Фел, если ты не поняла, о чем я, - Билли приблизилась и уперлась обеими руками по обе стороны от Пандоры, так что их лица оказались совсем рядом. - Так что прекращай себя жалеть, - шепнула Билли строго и холодно. - Я никогда от тебя не отвернусь, даже если ты убьешь человека. Но если сейчас ты станешь себя жалеть, я заберу девочек, Боно и свалю в Монако. Усекла?
- Д-да, - по лицу Пандоры катились благодарные слёзы. Она за одну секунду, за одну сбивчивую речь вдруг ощутила себя важной и нужной. - Расскажи мне.
Билли не смогла сдержать улыбки - Пандора была похожа на ребёнка, которого простили за огромную шалость и даже дали мороженого.
- Я не знаю, чего он хочет. Прогнать меня, наверное. Я помню, ты говорила что встанешь на его сторону, так что это не мольба «выбери меня». Я знаю, что мне делать. Но вот Фелисе я сама не помогу.
- Стой! Ещё раз! Тео? Мой брат Тео тебя…
- Я не стану повторять раз за разом, Пандора. Он хотел меня припугнуть, и это далеко зашло. Всё. Но ты не понимаешь. Теперь мне ничего не страшно! Что он со мной может сделать? Убить? Он теперь сломлен не меньше моего!
- Как ты так холодно можешь рассуждать? Ты в себе? - Пандора потянулась к Билли, но та отпрянула.
- Я не знаю. Я обратилась к психологу. Мне поможет специалист.
- Билли?.. Почему ты не бежишь из дома и не бьешься в истерике?
- Я не знаю, - голос Билли сел, как от ларингита. Она всхлипнула раз, второй, потом по её телу пробежала дрожь, и она вдруг успокоилась. На самом деле, эта трансформация выглядела просто пугающе. Пандоре показалось, что змейка здравого смысла выглянула, а потом спряталась обратно под крепкий панцирь. - Я не знаю почему я так… спокойна. Я привыкла быть взрослой, вот и всё.
- Но сейчас можно... Это неестественно.
- Тебя это пугает?
- Да, - честно призналась Пандора.
В этот день, в центральной больнице Белфаста, могло случиться что угодно. Пандора могла наглотаться таблеток и совсем перестать существовать. Могла сойти с ума и так и не оправиться, а могла попасть в программу реабилитации и до конца жизни знать, что не справилась с собой без посторонней помощи. Могла неожиданно обратиться к Иисусу или Будде. Только вот произошло невозможное.Пандора осознала, как много времени потеряла, пол года не меньше. И за это время, на месте не стоял мир. Прямо сейчас она видела перед собой самого крепкого человека в мире, который с треском и грохотом сломался после первого же удара, умелых и неумеющих любить рук, Тео Остера.
Билли погладила Пандору по щеке и прижалась к её лбу своим.
- Мы обе облажались, милая. Пи**ец, как облажались. Так что давай не будем копаться, а умоемся и сходим в кино. Съедим по бургеру, самому жирному, а потом разберёмся со всем. Как тебе? - Билли смотрела на Пандору уверенно, но на самом деле подруга вскрыла где-то внутри страшный нарыв, который начал сильно кровоточить. Это ненормально. Это все ненормально. Билли хотела зажмуриться и спрятаться под кроватью.
- Хорошо. Если ты в порядке - я тоже в порядке. Больше никаких побегов от реальности. Я... обещаю. Только теперь ты дай мне слово...
Билли покачала головой.
- Пока я ничего не могу тебе дать. Время прошло. Прости. Но со временем - образуется.
- 4 -
- Почему мы ничего не делаем? - спросила Пандора, делая большой глоток сельдереевого смузи. - Почему не идём в полицию, не нанимаем головорезов, не размазываем сопли по этому поводу? Почему мне нельзя пойти и набить Тео морду? Я могу... ты же знаешь? Билли? Это же происходит не с нашей семьёй, да? У нас такого быть не может. Мы любим друг друга, мы дружим. Ты - мой друг, а я твой. Билли, у нас не насилуют...
- Потому что я не назову это насилием, - тихо ответила Билли и когда произнесла вслух, разом всё прошло.
Ровно до этого момента ей было нестерпимо стыдно, будто она воровка, которую вот-вот поймают и в которую ткнут пальцем, обвинят, посадят под замок. А теперь всё стало просто. Как же сложно недоговаривать... Сложнее лжи. Как просто превратить невиновного в почти преступника, а почти преступника - в безжалостного убийцу.