Если ты не хочешь простить меня и твоя любовь исчезла, пусть что будет, то будет!
Я, конечно, удалюсь отсюда, но подари мне на память, мне, потерявшему сердце и всякую надежду, лишенному возлюбленной, локон твоих волос. Дай мне твою головную повязку, чтобы я мог утолить печаль. Дай мне увезти прядь от твоей длинной косы, которая захватывает в узы сердца молодых и старых. Может быть, мне удастся избавить от горя мою душу, которую ты так глубоко ранила стрелой. Неужели ты сможешь столько длить разлуку, сколько моя душа претерпит обид? Говорят, что ночь таит тайну, и никто не знает, что родит утро. И что ты знаешь? Может быть, когда настанет день, ты уже будешь мыслить по-иному.
72.
Вис ему ответила:
— Я понимаю твои намеки, но твоя любовь больше не сразит меня и не в твоих силах смутить меня. Желчь никогда не приобретет вкус сахара, и из камня не добыть бумаги, а вино не выцедить из лимона. Из воска не выплавить железа, и старого врага никогда не превратишь в верного друга. Я не нуждаюсь в твоем оправдании, и встреча С тобой не избавит меня от бед.
Твои бессовестные уговоры причиняют мне боль, так как мне стало ясно, что тот, за кем я следовала так долго, меня обманывал. При разлуке с тобой я обливалась слезами, а когда мы были вместе, я была счастлива. Ныне же я не улыбаюсь и не плачу. Мое сердце не испытывает такой боли, чтобы твои льстивые слова могли исцелить его. Мое сердце больше не подчиняется любви; если оно раньше было лисой, теперь оно стало львом. Зло, содеянное тобой, поселилось в моих ушах и закрыло путь твоим речам. Ты лишил меня слуха, и я не воспринимаю твоих слов. Свеча любви погасла. Мне надоели подобные тебе юноши. Я не могу на них смотреть даже издали.
Сердце, которое было моим врагом и томило меня, покинуло меня. Все стало для меня другим. Глаза, которыми я раньше смотрела на тебя, так изменились, что если раньше взирать на тебя было для них то лее, что любоваться солнцем, — ныне глядят на тебя, как на доску; если раньше уши мои внимали твоему голосу, как гонцу, сообщающему добрые вести, — ныне звук твоего голоса пронзает меня, как меч. Я тогда не знала, что любовь так могущественна. Теперь я знаю, что охваченный безумьем любви всегда печален. Ныне я спокойна, сердце мое беззаботно и глаза мои уже не в слезах. До сих пор дни мои были пустыми, но теперь я не намерена страдать из-за тебя. Я не могу променять утехи этого мира и блаженство вечной жизни на одного плохого и вероломного человека.
73.
Вот что ей сказал Рамин:
— Ты владеешь моим сердцем, ты для него целящий бальзам, и ты для меня желанное прибежище. Как бы ты меня ни отвергала, все же я не могу покинуть тебя. Я знаю, что ты меня ненавидишь и что я тебе надоел. Семена вражды ко мне посеяны в твоем сердце, но я никогда не буду пресыщен любовью к тебе, и я не обладаю достаточным мужеством, чтобы разлучиться с тобой. Поистине я не достоин лучшего, чем хулы, суровости и гнева с твоей стороны. Я же по-прежнему могу лишь любить тебя, нежить и славословить. Никакая угроза не заставит меня уйти отсюда, и никогда я не найду тебе подобной. Если ты вырвешь у меня один глаз, я отдам тебе и другой. Все твои упреки и твой гнев я принимаю как милость и внимание. Твое проклятие мне кажется благословением, а поношение и порицание мне так приятны, словно я слышу голоса поющих и играющих мутрибов. Тем же языком, которым ты язвишь меня, ты и радуешь меня. Я жду! Когда же ты, наконец, пожалеешь меня? Не уподобился ли я тому человеку, который встретил льва, а сзади его нагонял слон? Если я останусь здесь, то смогу ли я вынести твой гнев? А если я отправлюсь в путь, то снег и буран могут меня погубить. Я очутился в плену у этих двух угроз. Я растерялся перед этими опасностями. Хотя смерть тяжела, но она желанна человеку, оказавшемуся в таком положении, так как она освобождает от горя. Этот мир мне кажется не в меру натянутой струной, и сердце мое опутано локонами твоих черных волос; как я могу удалиться отсюда?!