— Оставил в квартире.
— А, чтоб она провалилась! Почему ты никогда не можешь подумать о других? Из-за тебя все уже скачут, как на иголках!
Джантифф молча последовал за Скорлеттой. Неподалеку ждал Эстебан.
— Кедида прошла через призмы, — сообщила Скорлетта.
— Жаль, — покачал головой Эстебан, — весьма прискорбно. Она всегда была такая веселая. Но пора двигаться, время не ждет. Куда делась Танзель?
— Я ее в общаге оставила. Нам все равно возвращаться за камерой Джантиффа.
— Что ж, встретимся у перекрестка магистрали с потоком Тамба, на северной площадке.
— Прекрасно. Дай нам двадцать минут. Джантифф, пошли!
Когда они вернулись в Розовую ночлежку, Джантифф чувствовал непривычное приятное опьянение, даже легкое головокружение. «Вот еще! — с удивлением думал он. — Чему это я обрадовался? Кедида, драгоценная Кедида — опозорилась и погибла... Это потому, что она так и не стала моей. Она не могла мне принадлежать, а теперь я свободен. Теперь я поеду на пикник, опознаю четвертого заговорщика, а потом... Потом я навсегда покину Аррабус, без оглядки... Интересно, что это Скорлетта с ума сходит по моей камере? Странно. В высшей степени подозрительно. Тут что-то не так».
В вестибюле общежития Скорлетта сухо приказала:
— Сбегай за камерой. Я найду Танзель, встретимся здесь.
Джантифф оскорбленно заложил руки за спину:
— Скорлетта, будьте добры, поймите наконец, что никто вам не давал никакого права мной распоряжаться!
— Да-да. Не теряй времени, нас давно ждут.
Поднявшись в лифте на девятнадцатый этаж, Джантифф зашел в квартиру, открыл сейф — защищенный замком металлический ящик в стене — и вынул фотографическую камеру. Подбрасывая ее на ладони, несколько секунд он размышлял, после чего открыл камеру, вынул кристалл памяти и положил его в сейф, а в камеру вставил запасной кристалл из сейфа.
В вестибюле его ждали Скорлетта и Танзель. Взгляд Скорлетты тут же сосредоточился на камере. Она по-военному кивнула:
— Порядок. Можно идти, наконец.
— Скорей, скорей! — чтобы у взрослых не осталось ни малейшего сомнения в необходимости торопиться, Танзель выбежала на улицу, повернулась, подпрыгнула, побежала обратно. — Флиббит улетит без нас!
Скорлетта мрачно рассмеялась:
— Ну уж нет, без нас Эстебан никуда не денется. Без нас ничего у него из этого пикника не выйдет!
— Все равно пошли скорей!
Унцибальская магистраль струилась на восток, Танзель восторженно трепала языком:
— Смотрите, вокруг миллионы, миллионы людей, а на пикник едем только мы одни! Здорово, правда?
— Так говорить немножко неэгалистично, — упрекнула ее Скорлетта. — Правильнее было бы выразиться: сегодня наша очередь ехать на пикник.
Танзель скорчила капризную, легкомысленную гримасу:
— Как ни выражайся, едем-то мы, а не кто-нибудь другой!
Скорлетта не сочла нужным отвечать. Джантифф наблюдал за проказами Танзели отстраненно, будто издали. Чем-то она напоминала Кедиду — несмотря на то, что волосы у нее были черные, коротко подстриженные, кудрявые. Кедида тоже вечно болтала глупости и бесхитростно веселилась... На глаза невольно навернулись слезы — Джантифф смотрел в небо, где веером распустились в блаженном свете Двона вереницы перистых облаков. Где-то там, в сиянии вечного утра, витал бестелесный дух Кедиды — таково, по меньшей мере, было учение правоверных квинкункциев, к каковым формально относились родители Джантиффа. Если бы он мог в это верить, как было бы замечательно! Джантифф старался различить в облаках хотя бы намек на знамение, но видел только торжествующие перламутровые переливы — гордость Виста.
— На что это ты уставился? — прозвучал голос у самого уха.
— На облака.
Скорлетта подвергла небеса пренебрежительной инспекции, не обнаружила ничего достойного внимания и промолчала.
Танзель обернулась, протянула руку вперед:
— Вот уже латераль Тамба! Эстебан ждет на северной площадке, и с ним все остальные.
Внезапно вспомнив о своем поручении, Джантифф насторожился и пристально пригляделся к спутникам Эстебана. Их было восемь человек: четверо мужчин и четыре женщины. Джантифф узнал только Сарпа. Широкоплечего грузного субъекта, выходившего из квартиры, когда Джантиффа «разбудили» в спальне, среди них не было.
Эстебан не позаботился представить своих знакомых. Всей компанией они продолжали мчаться на восток по Унцибальской магистрали. Не обнаружив среди собравшихся черноволосого громилу, Джантифф снова впал в апатию и ехал поодаль от других. Пару раз он даже подумывал о том, чтобы ускользнуть — разумеется, незаметно — и вернуться в Розовую ночлежку. Но что там делать, в опустевшей квартире? Идея потеряла привлекательность. Джантифф заметил, что Скорлетта и Эстебан тоже ехали в стороне от основной компании и, чуть наклонившись друг к другу, о чем-то долго серьезно говорили. Время от времени они оборачивались, поглядывая на Джантиффа. Несомненно, разговор шел именно о нем. Джантифф почувствовал неприятный холодок — в конце концов, он не был среди друзей.