Попробуйте представить такую женщину в политике. Мужчины боялись её как огня, и называли за глаза “генералом в юбке”. К тому же она была идеалисткой, и наивно считала, что изменить мир к лучшему возможно чрез политическую деятельность. Порой она очень искренни переживала за свое дело, после бесчисленных бесполезных дискуссий со своими коллегами “дармоедами”, коих она так нелестно величала. Она не имела со своего занятия почти никакой выгоды, кроме положения в обществе, семью полностью содержал отец.
Однако мать была добрейшей души человеком. Её внутренняя чувственность выливалась в любви к мыльным сериалам и женским романам. С детства я вынес чувство необъяснимого покоя и безопасности, которое всегда окружало меня возле неё. Она имела очень выразительный взгляд. Когда я проказничал или хулиганил, она не устраивала сцен, взамен этому я съёживался под её упрекающим огорчённым взглядом. Она ничего не говорила, когда я прогуливал уроки и курил на задворках школы, но я знал, что её это очень расстраивает. Наверняка в душе она упрекала себя, за то, что уделяла мне мало времени. За то, что её политические дебаты иногда занимали её больше, чем семья. Однако мать была тем человеком, которого огорчать мне хотелось меньше всего на свете.
Отец у меня бизнесмен. Он плотного телосложения, ростом выше матери, обладатель волевого носа, квадратного подбородка, хитрых серых глаз и плешивой головы. Внешне он производил впечатление человека, связанного с криминалитетом, однако это было совсем не так. Отец занимался вполне легальным бизнесом грузоперевозок. Однако сходство с неким образом бандита лихих 90-х бесспорно присутствовало. Отчасти этот образ дополняла его манера одеваться (толстая золотая цепочка, такой же толщины перстень на мизинце, часы Longines с металлическим браслетом, кожаная чёрная байкерская куртка, дешёвые спортивные футболки под ней и всегда белые новые кроссовки). К тому же половина его зубов имела золотые коронки. При разговоре он иногда хитро прищуривался, и часто сально подшучивал. Отец был старше матери шестью годами.
Ко всему прочему он человек не глупый (хотя и недалёкий, в жизни не бравший в руки книги, кроме налоговой документации), предприимчивый, гордый и немного дурашливый. Первые деньги он заработал своим трудом, которые и позволили ему построить успешный бизнес с нуля. Он имел небольшой круг “корешей”, с которыми частенько заседал всегда в одном и том же кабачке. Перед ними он обыкновенно норовил чем-то похвастать, будь то новые часы, новый мобильник или хромированные диски на колёса. Отец слыл душой компании. От регулярного потребления пива у него в последние годы появился заметный живот, или как он его посмеиваясь называл “комок нервов”.
О своей семье, то есть обо мне с мамой, он заботился как мог. Мне было не просто понять этого человека: на роботе он был прагматичным толстеньким весельчаком, позволяющим себе пошлые шутки, одержимый мыслями о новых сделках, выгодной купле/продаже и постоянной наживе; а дома – спокойным, собранным, готовым всегда помочь матери в бытовых вопросах, и решить всё её житейские проблемы. Должны быть эта двойственность его характера часто говорила не в его пользу, для тех, кто его знал ближе. Однако, я считал, что он никогда не изменял матери. Этого мнения придерживаюсь и сейчас. Возможно, их отношениям не хватало сердечности, но это уже другой вопрос. Ведь найти человека, к которому испытываешь духовную близость, практически невыполнимая задача. Отец просто однажды нащупал единственно правильную линию поведения в семье, учитывая темперамент матери, и придерживался её всю жизнь. Если им обоим было так комфортно, то, стало быть, мне нечего осуждать.