Ольга устроилась в дальнем углу кофейни, явно намекая на приватный разговор. Не то, чтобы между нами наметилось потепление, во льду появились всего лишь незначительные трещины. Общение же сугубо в деловом русле. Существенный шаг, но не то, чтобы заметный со стороны. В близком кругу видели, что между нами присутствует холодность.
Этот её жест скорее в пользу того, что наш разговор не для посторонних ушей. Отчего здесь? Так ведь на виду всегда проще прятаться, что же до «Полога тишины», то мы молодожёны, и наша скрытность вполне объяснима.
Я не стал спешить отделять нас от остальных завесой, решив для начала сделать заказ. Очень уж тут одуряюще пахло выпечкой и кофе. Не вижу причин отказывать себе в маленьких радостях. Тем более, что с моими физическими нагрузками, и благодаря дару, набрать лишние килограммы, ну или всё же фунты, мне не грозит.
— Итак, я послушала вас и согласилась поддерживать связь, пока вы говорили с дедушкой. Но похоже вместо взрыва высокорангового «Шара», вышла перворанговая шутиха. — Когда половой принёс наш заказ, заметила Ольга.
— Я бы не был столь категоричен. Вы сами слышали, что Любавина не наказали за его халатность.
— Всего лишь ошибка, вызванная любовью ко мне. Фрол Акимович уже делал мне послабления. И как только я смогла впервые снять с себя метку, стала порой это проделывать, чтобы подзадорить его. В тот вечер он не пожелал меня беспокоить, посчитав, что это очередной мой каприз. К тому же мы я была с Михаилом, а мы уже были помолвлены. Так что, Любавина можете не приплетать. А что до ваших подозрений относительно дедушки, так тут и говорить не о чем. Одни лишь ваши голословные утверждения. Именно в этом я и убедилась лишний раз. За что и благодарю.
— Не стоит так спешить, Ольга Платоновна.
— То есть, вы хотите ещё что-то сказать?
— Прямых доказательств у меня нет, но если я прав и всё это организовал ваш дедушка, то одно событие должно вытекать из другого. Итак, помолвка. С этого момента многие пары полагают, что всё в принципе решено, а свадьба это лишь формальность и повод для веселья. Многие парни с этого момента становятся особенно настойчивы, а девицы более податливы. Можно ли было ожидать, что Михаил усилит натиск? Вне всяких сомнений. А того, что вы уступите ему? Учитывая то, что были искренне в него влюблены, скорее да, чем нет. Мог ли его светлость приказать преданному лично ему дворянину, обязанному ему всем, что имеет, не быть строгим поводырём для вас, если таковая ситуация случится?..
— Да, да, да, вы уже много раз говорили мне об этом. — Перебила она меня, и отправила в рот эклер.
— Но мои рассуждения не простирались дальше. Вы выполнили мою просьбу?
— Я провела подсчёты, наша с вами встреча произошла в момент наибольшей вероятности зачатия. — Покрывшись румянцем смущения, подтвердила она.
— А когда вы поняли, что непраздны?
— Никита Григорьевич, вам не кажется, что вы чересчур увлеклись. — Коброй прошипела она.
— И в мыслях не было донимать вас пустыми расспросами. Просто хочу доказать свою правоту и вынужден касаться настолько интимных вопросов.
— Я заподозрила неладное на третий день задержки недомоганий. Подобное порой случалось, но не более пары дней. Я испугалась и повинилась матушке.
— С момента нашей встречи и до этого момента прошло две недели, если я всё верно помню в физиологии женщин.
— И?
— В этот отрезок времени вы случайно не сталкивались с каким-нибудь лекарем.
— Я со многими встречаюсь, и многие стремятся высказать мне своё почтение. Я же дочь князя Зарецкого, одного из влиятельнейших лиц царства.
— Хорошо, давайте сократим список до минимального количества. Скажем лекарь который бы оказался рядом с вами в присутствии вашего дедушки.
— Хм. Кажется было такое. Я как раз пыталась уговорить дедушку присутствовать на моей свадьбе, когда вошёл известный столичный лекарь, Жилин. Его бабушка науськала, чтобы обследовать дедулю. Но он меня не обследовал.
— Вообще не прикасался к вам?
— Только поздоровался и поцеловал руку.
— Для отличного лекаря этого вполне достаточно, чтобы определить сам факт беременности. — Победно заключил я.
— Это пока ещё ничего не значит.
— Смерть Михаила. — Словно вколачивая гвоздь, припечатал я.
— При чём тут это? Дедушка же сказал, что он мог расстроить помолвку придав огласке организацию им покушений на вас.
— Только в тот момент до меня никому не было дела, кроме Михаила. Сам он был прикован к постели после ранения, а наймом убийц занимался его слуга. И не было ни единой причины следить за ним. Известно же о его причастности стало только в процессе следствия по факту убийства Каменецкого. Меня заподозрил околоточный надзиратель Троекуровки. Он же меня и арестовал. Я более чем уверен, что если вы потребуете немедленно представить вам человека, раздобывшего сведения о покушениях на меня, он посыплется на первых же вопросах типа кто, где, как и почему. Но мы поступим проще. — Я азартно откусил пирожок, вдруг увидев простое и действенное решение.