– Я не умею плавать!
Малко, словно пушинку, сорвало с места. Секунду он еще держался за шнур, потом почувствовал, что ему вот-вот оторвет руку, и разжал пальцы. Его перебросали через опрокинутую лодку. Он мигом наглотался соленой воды и отчаянно заработал руками, пытаясь удержаться на поверхности. Лодка уже скрылась из виду.
– Карлос! Карлос! – закричал он.
Ответа не последовало. Малко ужаснулся, подумав об акулах. Он не помнил, нападают ли они по ночам...
Пиджак сильно стеснял его движения, но он не мог его сбросить: в кармане лежал непромокаемый пакет с деньгами, документами и пистолетом. Волны не позволяли ничего разглядеть вокруг. Может быть, Карлос барахтается где-то совсем рядом, вцепившись в лодку...
Берег был темнее, чем море, и впереди, чуть правее, мелькали за гребнями волн огни Коро. Малко несколько раз останавливался, чтобы окликнуть кубинца. У него еще теплилась слабая надежда, что тот уже ждет на берегу...
Через двадцать минут, совершенно выбившись из сил, австриец почувствовал под ногами дно. Его еще немного побросало на волнах, и наконец он, шатаясь, выкарабкался на берег и рухнул на землю под какой-то колючий куст.
Ему было трудно дышать, легкие будто жгло огнем.
Несмотря на теплый воздух тропической ночи, мокрая одежда, покрытая песком, доставляла Малко весьма сомнительное удовольствие. Отдышавшись, он разделся, выжал рубашку и костюм и расстелил их на песке, уповая на то, что здесь не окажется змей и скорпионов. Усевшись на песок, Малко прислушался.
Волны с мерным шумом продолжали разбиваться о берег. Ни Карлоса, ни лодки не было видно. Малко рассудил, что их вполне могло отнести течением далеко в сторону. Но звать кубинца он больше не решался: это могло привлечь внимание.
У Малко вырвался нервный смешок, когда он представил себя со стороны раздетым догола и одиноко сидящим на морском берегу в лунную ночь. Ведь он вполне мог бы прилететь в столицу на удобном «Дугласе» скандинавской авиакомпании. Но ЦРУ всегда предпочитает перестраховаться.
Вскоре его сердце стало биться ровнее. Малко вырыл в песке яму и спрятал пакет с документами. Если его найдут здесь он сможет сказать, что его смыло за борт... Малко окинул взглядом море. Огни «Маракая» давно исчезли. На пустынном берегу он был в полном одиночестве.
Малко заставил себя закрыть глаза и подумать о красивой блондинке из отеля «Сэм-Лордз Касл». Прошлой ночью он тоже сидел на песчаном пляже, но – при совсем других обстоятельствах...
Малко мгновенно проснулся и приподнялся на локтях. Море было пустынным, желтоватым, и по всей его поверхности перекатывались белые барашки. Было около восьми часов утра, но солнце уже обжигало кожу.
Малко торопливо надел жесткую от соли одежду и осмотрелся. Пляж был совершенно пуст. Ни лодки, ни Карлоса, ни одной живой души. За его спиной росли чахлые кустарники, постепенно переходившие в лес.
Прежде чем откопать документы и пистолет, Малко решил поискать своего напарника, чтобы убедиться в том, что он действительно погиб. Сначала австриец пошел вправо и через час наткнулся на скалу, которая примыкала к пляжу. Он взобрался на нее так высоко, как только смог, и долго осматривал берег и прибрежные кустарники. Затем, так ничего и не увидев, повернул обратно. Он шел, утопая ногами в сыром песке. Солнце жгло ему затылок, и в голове вертелась только одна мысль: поскорее найти питьевую воду.
У остановки автобуса, идущего из Маракайбо в Каракас, стояло в очереди около десяти человек. Неподалеку на рюкзаках сидели два хиппи, по очереди цедившие из бутылки пепси-колу. Никто не обращал на Малко внимания.
Коро оказался небольшим городком, стоящим на равнине у пересечения третьего и четвертого национальных шоссе, как раз напротив острова Кюрасао. Малко добрался до города совершенно обессиленным, жадно выпил одну задругой четыре бутылки пепси и поплелся на базар, где купил небольшой чемодан и соломенную шляпу. Теперь, смешавшись с толпой, он чувствовал себя гораздо спокойнее. Подразделений по борьбе с партизанами в городе, похоже, не было. Но он потерял все, что должен был привезти с собой: печатные материалы, оружие, динамит... И главное – напарника. У него остался в памяти лишь один адрес:
Каракас, проспект Франциско Миранды, дом 318. И одна фамилия: Эсперенца. Одиннадцатый этаж. От Диего.
Автобус из Маракайбо подошел к станции, окутанный облаком пыли. После поездки по пустыне Фалькон его пассажиры, вероятно, едва не изжарились живьем. Малко покорно дождался своей очереди. До Каракаса оставалось еще пять часов езды. Во всяком случае там хотя бы можно будет поселиться в «Таманако» и рассказать обо всем, что произошло. Он уже начал подумывать, не приняло ли ЦРУ желаемое за действительное...
Если Ральф Плерфуа будет настаивать, ему подыщут другого агента для повторной заброски. А Малко непременно посоветует подобрать такого; который умеет плавать.
Малко устроился позади водителя, чтобы его хоть немного обдувало ветерком, и задремал.
Через час он проснулся оттого, что автобус резко затормозил. Малко увидел группу солдат в зеленоватой форме и длинную вереницу стоящих автомобилей. У первой машины был открыт багажник, и его обыскивали двое солдат. Когда автобус подъехал поближе, Малко увидел у них в руках винтовки с подсоединенным магазином. Это был отряд по борьбе с партизанами.
Малко тайком задвинул свой полотняный чемодан под сиденье. Стоит им найти пистолет, и его судьба будет решена. Но водитель автобуса коротко посигналил, и один из солдат жестом приказал ему объехать стоящие машины. Похоже, венесуэльские партизаны жили на широкую ногу, проявляя повышенный интерес к багажникам автомобилей и с презрением относясь к автобусам.
Успокоившись, Малко закрыл глаза. Судьба предоставила ему еще одну отсрочку. Но что ждет его в доме номер 318 по проспекту Франциско Миранды?..
Домномер318 оказался современным зданием, но уже довольно обшарпанным, как и вся столица. Консьерж в потертом кителе с медными пуговицами проводил Малко безучастным взглядом, ни о чем его не спрашивая. Лифт работал отлично, и австриец в одно мгновение очутился на одиннадцатом этаже. На просторной лестничной клетке была всего одна дверь. Малко позвонил.
Сначала ему показалось, что квартира пуста. Когда он уже собирался возвращаться к лифту, дверь внезапно приоткрылась, и за ней показалась босая девушка с длинными черными волосами, одетая в старые, запачканные краской джинсы и пуловер с засученными рукавами. В руке она держала палитру. Девушка удивленно посмотрела на Малко. Дверь приоткрылась всего на несколько сантиметров: ее удерживала толстая стальная цепочка.
– Что вам угодно?
Голос у нее был мелодичный, вежливый, немного недоверчивый. Малко не ожидал увидеть перед собой такую особу. На полу комнаты виднелся пушистый белый ковер, слишком уж роскошный для квартиры бойцов «отряда народного сопротивления». Малко хотел было сказать, что ошибся адресом, но, следуя профессиональной интуиции, – сдержался.
– Мне нужно поговорить с Эсперенцей, – сказал он. – Я от Диего.
Последовала довольно долгая пауза, затем девушка сказала, разглядывая свою палитру:
– Эсперенца? Я такой фамилии не знаю. Вы, наверное, ошиблись.
Однако Малко чувствовал, что она колеблется. Он решил не сдаваться:
– Странно... Адрес у меня точный. А приехал я издалека...
Она не спросила, откуда именно, но ее голос чуть заметно смягчился.
– Может быть, это бывшая горничная моих родителей, – предположила она. – Я попробую выяснить. Зайдите завтра.
Она уже почти закрыла дверь, но вдруг передумала и добавила:
– Знаете что? Назовите мне свой адрес, а я передам вашу просьбу.
– Я живу в отеле «Акаригуа», на проспекте Урбанета, – ответил Малко. – Номер двадцать девять. Меня зовут Янош, Янош Плана.
Девушка взглянула на него с явным интересом.
– Для иностранца вы неплохо говорите по-испански.
– Я долго жил в испано-язычной стране, – ответил австриец.
Она понимающе улыбнулась, но дверной проем по-прежнему пересекала стальная цепочка.
– До свиданья, – сказала девушка. – Извините, но тут, в Каракасе, незнакомых людей в квартиру не впускают. Здесь столько грабежей...