Увешанный орденами великий герцог встречал каждого гостя с величайшей снисходительностью и перед каждым произносил льстивую речь. Его свитские в новой форме кланялись в лад сразу же после того, как прекращались комплименты.
- Мадам фон Фюрстенбург. Я чрезвычайно счастлив вас видеть. Для меня величайшее счастье - находиться в окружении друзей. Мадам фон Фюрстенбург, надеюсь, ваше милое и очаровательное семейство пребывает в добром здравии. [Мимо прошла компания гостей]. Краватищев! - продолжил его высочество, склонившись к одному из своих адъютантов. - Краватищев! Прекраснейшая дама - мадам фон Фюрстенбург. Мало в мире существует дам, которыми я восхищался бы более, чем мадам фон Фюрстенбург.
- Князь Сальвински, я чрезвычайно счастлив вас видеть. Величайшее счастье для меня - находиться среди друзей. Никого в Польше не чтят более, чем князя Сальвински. Краватищев! Невероятный зануда этот князь Сальвински. Мало в мире людей, внушающих мне больший ужас, чем князь Сальвински.
- Барон фон Кенигштайн, я чрезвычайно счастлив вас видеть. Величайшее счастье для меня - быть окруженным друзьями. Барон фон Кенигштайн, я не забыл историю прекрасной венецианки.
Краватищев! Необычайно приятный парень - барон фон Кенигштайн.
Мало в мире людей, общество которых мне более приятно, чем общество барона фон Кенигштайна.
- Граф фон Альтенбург, я чрезвычайно счастлив вас видеть. Для меня величайшее счастье - находиться в компании друзей. Не забудьте сообщить мне свое мнение о моих австрийских войсках. Краватищев! Блестящий игрок на бильярде - граф фон Альтенбург. Мало в мире людей, на которых я поставил бы более охотно, чем на графа фон Альтенбурга.
- Леди Мадлен Трэвор, я чрезвычайно счастлив вас видеть. Величайшее счастье для меня - находиться в компании друзей. Мисс Фейн, к вашим услугам, мистер Сент-Джордж, мистер Грей. Краватищев! Прекраснейшая из женщин - леди Мадлен Трэвор. Нет в мире женщин, которыми бы я восхищался более, чем леди Мадлен Трэвор! А еще, Краватищев, и мисс Фейн тоже! Невероятно прекрасная девушка - мисс Фейн.
Большой салон Нового Дома служил прекрасным помещением для танцев. Из окон открывался вид на сады, хоть и не очень большие, но разбитые со вкусом и в этот вечер ярко иллюминированные. В малом салоне представители австрийских войск развлекали тех, кто не поглощен вальсом или кадрилью, представляя живые картины: театральное представление казалось слишком сложным для этого вечера. Развлечений хватало для всех: и те, кто не танцевал, и те, кому были не в новинку живые картины, прогуливались и разговаривали, смотрели на других, другие смотрели на них, и это, вероятно, было главным развлечением. Барон фон Кенигштайн сегодня не походил ни неудачливого игрока, ни коварного злодея.
Он веселился больше всех тех, кто действительно веселился, и, очевидно, сам того не осознавая, вызывал всеобщее восхищение. Он незамедлительно присоединился к компании Трэворов, постоянно находился рядом с леди Мадлен и представил ей в течение вечера его с мистером Сент-Джорджем близких друзей - мистера и миссис Фицлум. Лицо Вивиана Грея было омрачено среди множества улыбающихся лиц - его раздражало присутствие барона. Когда они встретились этим вечером, Вивиан понял, что он скован и холоден. Немного подумав, он понял, что ведет себя смешно, и заставил себя быть очень вежливым. Через пять минут он неумышленно обидел барона, который смотрел на своего друга, очевидно, его не понимая.
- Грей, - очень спокойно произнес его сиятельство, - вы сегодня не в духе. В чем дело? Вовсе не в таком настроении следует являться на праздник. В чем же дело! Мисс Фейн не захотела с вами танцевать? - криво усмехнулся барон.
- Каким ветром навеяло вашему сиятельству такую чушь!
- Ваше сиятельство! Бога ради, что за дела! Что за муха вас укусила? Это связано с мисс Фейн, не так ли?
- Барон фон Кенигштайн, хотелось бы, чтобы вы поняли...