- Мистер Сент-Джордж, должно быть, очень рад тому, что смог пробудить такой интерес в душе мисс Фейн.
- Ему следует радоваться не более, чем всем остальным людям, которые являются моими друзьями - к ним всем я питаю живейший интерес.
- Сколь счастливы, должно быть, те, кто считает себя вправе назвать себя другом мисс Фейн!
- Поверьте, мне доставляет радость то, что я могу принести счастье многим, и в том числе - мистеру Грею.
Вивиана удивило то, что он не может ответить комплиментом, непонятно почему, слова застряли у него в горле, вместо того, чтобы говорить, он думал, что сказать.
- Как прекрасен этот сад! - сказал Вивиан, глядя на небо.
- Невероятно прекрасен! - подтвердила мисс Фейн, потупив взор. Разговор, кажется, был почти исчерпан, а ответ не найден.
- Боже правый, вы больны! - воскликнул Вивиан, случайно обернувшись к собеседнице и заметив, что она в слезах. - Нам следует вернуться, или вы подождете здесь? Могу я за чем-то послать? Боюсь, вы очень больны!
- Нет, я не особо больна, но очень глупа, давайте прогуляемся, - вздохнув, девушка, кажется, вдруг почувствовала себя лучше.
- Я стыжусь этой глупости, что вы можете обо мне подумать? Но я так волнуюсь, так нервничаю. Надеюсь, вы забудете,..я недеюсь...
- Вероятно, на вас так подействовал воздух, не вернуться ли нам в дом? Ничего не было сказано, ничего не произошло, никто не посмел сказать или сделать что-то, что могло бы вас разволновать? Скажите же, мисс Фейн, это, это..., - слова замерли на устах Вивиана, но сила, которой он не мог противостоять, заставляла его говорить, - это барон?
- О! - почти закричала мисс Фейн. - Остановимся на секунду, всего одно усилие, и мне станет лучше, ничего не случилось, никто ничего не сказал и не сделал, но это что-то, что должно быть сказано, должно быть совершено - я думаю об этом, и это сильнее меня.
- Мисс Фейн, - сказал Вивиан, - если могу я что-то сделать или придумать, оказать вам какую-то услугу, вы можете довериться мне, не опасаясь, что ваши мотивы будут истолкованы превратно, ваша цель будет извращена, вашим доверием злоупотребят. Вы обратились к человеку, который готов положить жизнь к вашим ногам, жаждет выполнять все ваши приказы и забыть их, выполнив. Умоляю, верьте мне, вы не раскаетесь.
Она ответила отрицательно, но склонила голову, закрыла лицо маленькой белой ручкой - пунцовый румянец на очаровательном личике. Они подошли к краю террасы, вернуться было невозможно. Если они останутся на месте, их заметят и к ним присоединятся другие гости. Что оставалось делать? Он повел ее вниз по глухой тропе подальше от дома. Они шли в тишине, вдруг раздалась громкая музыка, и смех веселых гостей становился все тише, пока, наконец, звуки не растаяли эхом, а эхо растворилось в тишине.
Рой мыслей пронесся в голове Вивиана, но болезненная мысль, самая болезненная для него, как и для любого мужчины, осталась напоследок. Его спутница молчала, но нельзя было позволить ей вернуться домой, не освободив душу от ужасной ноши, очевидно, ее тяготившей.
- Не подумайте, что я хочу воспользоваться мгновением вашего волнения и вырвать у вас признание, о котором вы можете после пожалеть. Я уверен, что в более спокойные минуты вы предусмотрели возможность того, что я могу оказать вам услугу, коротко говоря, есть что-то, в чем вам может понадобиться моя помощь и сотрудничество - если эти помощь и сотрудничество принесут вам какую-то пользу, я, в конце концов, смогу думать, что жил не зря. Чувство ложной скромности не должно помешать мне помочь вам облечь в слова мысли, которые мучают вас и должны быть высказаны. Вспомните, вы позволили мне считать себя вашим другом, не доказывайте мне своим молчанием, что мы друзья лишь на словах.
- Я ошеломлена и не могу говорить. Мое лицо горит от стыда, я переоценила свои душевные силы и, вероятно, силы физические, что, что вы должны обо мне подумать?
Она говорила тихо и запиналась.
- Подумать о вас! То, что человек, питающий глубочайшее уважение, может подумать об объекте этого уважения. Не думайте, что я тот час же изменю свое мнение, случайно став свидетелем того, как молодую очаровательную женщину ввели в заблуждение показными чувствами, что не соответствует показным формам холодного общества, и общество предпочитает над ними насмехаться. Вы разговариваете с человеком, у которого есть чувства, с мужчиной, который плакал и способен понять горе, способен понять самые сокровенные чувствования взволнованной души. Доверьтесь мне. Поверьте, впредь ни слово мое, ни взгляд, ни намек не заставят вас почувствовать, если только вы сами того не пожелаете, что вы предстали перед Вивианом Греем в ином свете, кроме света зала, из которого мы только что ушли.