Князя так удивила реплика герра Бенкендорфа, что он не особо удивился странности его предложения, и только когда Вивиан признался, что не умеет играть в эту игру, до него дошло, что вряд ли ради партии в вист они приехали сюда из Туррипарвы.
- Англичанин не умеет играть в вист! - воскликнул герр Бенкендорф. - Это смешно! Вы знаете правила. Давайте играть! Я знаю, герр фон Филипсон не возражает.
- Но, мой славный сэр, - сказал князь, - хотя до начала нашего разговора я вовсе не возражал против небольшого развлечения, кажется, вы забыли, что для игры в вист нужны четверо игроков.
- Вовсе нет! Беру воображаемого игрока! По-моему, это - не худший способ играть в эту игру.
Приготовили стол, принесли свечи, достали карты, и князь Малой Лилипутии, к своему огромному удивлению, начал играть в вист с герром Бенкендорфом. Представить себе что-то более скучное было невозможно. Премьер-министр не делал ставки, а огромный интерес, с которым он изучал каждую карту, являл собой забавный контраст довольно мрачному взгляду князя и сонному взгляду Вивиана. Когда герр Бенкендорф играл за воображаемого игрока, он так внимательно изучал лицо сидевшего рядом соперника, словно по его лицу читал, какие у того карты. Первый роббер длился полтора часа, три длинные партии, которые герр Бенкендорф, торжествуя, с трудом выиграл. В первой партии второго роббера Вивиан совершил грубую ошибку, во второй партии объявил ренонс, во время третьей партии ему надоело играть, его громко звали и увещевали партнер и герр Бенкендорф, но он уснул. Бенкендорф громко хлопнул рукой по столу, разбудив Вивиана. Грей извинился за свою вялость, но сказал, что так хочет спать, что вынужден уйти. Князь, жаждавший остаться с князем наедине, одобрительно подмигнул Вивиану.
- Прекрасно! - воскликнул Бенкендорф. - Вы испортили роббер. Я вызову Клару. Не могу понять, почему вы все так любите спать в кровати. Я не лежал в кровати последние тридцать лет.
Вивиан сбежал, а Бенкендорф, сожалея о его испорченности, предложил князю тоном, предполагавшим, что предложение будет немедленно принято, играть с двумя воображаемыми партнерами. Но это было уж слишком.
- Никаких больше карт, сэр, благодарствую, - ответил князь. - Но если вы не возражаете, чтобы мы поговорили часок, я к вашим услугам.
- Благодарю покорно, я никогда не разговариваю. Спокойной ночи, герр фон Филипсон.
Герр Бенкендорф вышел из комнаты. Его высочество больше не мог сдерживаться. Он позвонил.
- Умоляю, фрау Клара, - взмолился он. - Скажите, где мои лошади?
- Герр Бенкендорф не держит никаких четвероногих в радиусе мили от дома, кроме Соволица.
- Как это? Позовите мне кого-то из слуг мужского пола.
- Из прислуги в этом доме - только я, господин.
- Что за черт! Где, в таком случае, мой багаж?
- Его отнесли наверх, господин, он в вашей комнате.
- Повторяю, верните моих лошадей.
- Этой ночью вернуть вам лошадей абсолютно невозможно. Думаю, господин, вам лучше отдохнуть. Герр Бенкендорф вернется домой не ранее чем через шесть часов.
- Что? Ваш хозяин уехал?
- Да, господин, он уехал на прогулку.
- Что? А где же он, в таком случае, держит лошадей?
- Он уехал на Соволице, господин.
- Точно, Соволиц! Так у вашего хозяина привычка кататься по ночам?
- Господин, герр Бенкендорф выезжает, когда сочтет это для себя удобным.
- Очень странно, что я не могу уехать, когда сочту это удобным для себя! Но я уеду завтра, так что, будьте добры, покажите мне мою спальню.
- Ваша спальня - библиотека, господин.
- Библиотека! Но в библиотеке нет кровати.
- У нас нет кроватей, господин, но софу я застелила.
- Нет кроватей! Ладно! Это всего лишь на одну ночь. Вы все безумны, и я такой же безумец, как вы, раз сюда приехал.
ГЛАВА 7
Утреннее солнце заглянуло в окно летнего домика и разбудило его обитателей, Вивиан не обнаружил никаких признаков того, что герр Бенкендорф и его гость уже проснулись, и решил воспользоваться возможностью и прогуляться по саду и полю.
Гуляя по берегу реки, он вскоре вышел за пределы луга и оказался на очаровательной поляне, росистая листва которой блестела в лучах утреннего солнца. Вивиан прошел по траве в ворота и оказался на проселочной дороге, на высоких изгородях росло множество диких фруктов и цветов, над которыми весело порхали трудолюбивые пташки, щебеча на каждой ветке, весь этот пейзаж напоминал ему мягую красоту его собственной страны. Для некоторых людей воспоминания значат печаль, а у Вивиана была печальная особенность - почти всё в этом мире вызывало у него болезненные ассоциации. Странные события последних нескольких дней заставили его вспомнить, если не возродили, чувства его детства. Он вспомнил начало своего поприща и со вздохом попытался заглушить воспоминания, но человек - раб Памяти.