— Послушайте, вы, мистер Человечкин, — вдруг зло сощурилась Ленка. — А это не вы, случайно, у нас тогда с крыши телевизионную антенну сперли? Может, приватизировали для своих экспонатов, а? В музейчик притырили? До меня только сейчас дошло.
— Нет-нет, — быстро ответил Иван Иванович. — Я только коврик.
— Какой еще коврик?
— Старенький, ручной работы — он у вас под дверью лежал, совсем потертый. Вы тогда еще об него споткнулись и сказали, что его выбросить пора. Вот я и решил тогда…
— Ну, знаете ли, — даже задохнулась от возмущения Ленка. — А еще культурного человека из себя строите! Очки на нос нацепили, заикаетесь нарочно, чтобы голову нам задурить, а сами вон чем занимаетесь! Вы хотя бы меня сначала спросили, прежде чем что-нибудь брать. А может, я не хочу в ваш музей, а? Может, мне и так хорошо? Может, я вообще не желаю, чтобы всякий дурак мою жизнь вместе с барахлом и окурками в лупу разглядывал? А потом говорил, что у Калашниковых, по всей видимости, с деньгами было совсем туго! Чтобы сегодня же мне все назад вернули, ясно? До единой тряпки! А то я к вам с милицией нагряну!
— Хо-хо-хорошо, я все верну, — снова начал заикаться Иван Иванович — по всей видимости, от страха или от обиды. — Но смею заметить, что вы совершенно неправильно меня поняли…
— Скажите, Иван Иванович, а вы умеете определить подлинность рисунков или живописных работ? — поскорее вклинилась в разговор Вера, надеясь притушить неизбежный конфликт двух противоположных мировоззрений. — Допустим, если у меня есть предположение, что рисунок — столетней давности и был сделан одним очень известным художником?
— Смогу, — с готовностью поправил очки на носу Человечкин. — Я такие вещи даже с закрытыми глазами определяю. Не-не-несите.
— Но… его пока нельзя принести.
— Фре-фре-фреска? Наскальная картина?
— Да нет. На листе бумаги. Но он у меня сейчас дома.
— Пойдемте! — резко вскочил с места Человечкин, но вдруг покачнулся, схватился за скатерть и рухнул под стол, увлекая за собой тарелки, бутылки, чашки.
— Чего это с ним? — испугалась Ленка. — А я ведь так и подумала, что небось припадочный…
— Но-но-ножку отсидел, — донеслось из-под стола жалобное причитание. — Или… у вас тут внизу пола не было. Где я? Почему здесь так темно?
— Все ясно, напрочь спьянел с трех рюмок! — всплеснула руками Ленка. — Еще один скрытный алкоголик! Ну почему мне так с ними не везет?
— Да я совсем непьющий, — подсказал из-под стола Человечкин. — Это я для храбрости, ради науки, чтобы свою идею гладко изложить. Я вам хотел сказать, что согласен стенки прорубить, мне для музея места не хва-хва-хва-хватает…
— Только попробуйте! И вообще — шли бы вы лучше, Иван Иваныч, домой с глаз долой, пока целы, хватит тут квакать. Нам тут с вами теперь убираться до вечера. Эх, глаза бы мои никого не видели! Все вокруг какие-то чокнутые, ни одного нормального человека в доме нет, как будто тут и правда кто воздух испортил.
Человечкин кое-как вылез из-под стола и с виноватым видом посмотрел на Ленку.
— Не стирайте скатерть, она тоже живой свидетель… — вдруг проникновенным голосом пропел сосед.
— Чего? — нахмурилась Ленка.
— Она видела и слышала, как общаются люди в первый год двадцать первого века. Я — я — я, я хочу сказать, что примерно такой же экспонат имеется в Доме-музее Менделеева — скатерть, на которой расписывались его современники и оставляли следы…
— Сейчас точно ударить могу, прямо при свидетелях, — прошептала Ленка, глядя на разбросанные по паласу осколки, куски арбуза и маслянистые грибочки. — И не погляжу, что сосед. Смотри-ка, мало того что ворует все, что не так лежит, так он еще распоряжаться будет, что мне, видите ли, стирать, а что гладить…
— Приятно было познакомиться, — прошептал Человечкин, поразительно быстро исчезая за дверью.
— Идиот! — выдохнула Ленка, когда они с Верой остались наедине. — Настоящий псих. Нет, Вер, ну почему мне в жизни так не везет?
— А мне, наоборот, показалось — ненастоящий, — сказала Вера. — Смешной какой-то.
— Ну почему, вот скажи, почему мне всегда так не везет? — в сердцах повторила Ленка и с раздраженным видом плюхнулась на диван. — Ты скажи, Вер, вот тебе — везет?
— Наверное, — ответила Вера, вспоминая события прошедшей недели, и особенно встречу с Александром, которая теперь никогда, даже во время сна, похоже, не выходила у нее из головы.
— Вот видишь, а мне не везет! — неожиданно шмыгнула носом Ленка и взялась за пачку сигарет. — Ни фига! Вот я на этого сейчас посмотрела — чего, Вер, с такого возьмешь? Даже и связываться бесполезно, себе дороже.