— Я мазохист, — со смехом ответил Шейн.
Он подтянул какой-то стул к письменному столу и сел. Сул засмеялся, взял большую фотографию на глянцевой бумаге и положил ее перед Шейном.
— Вот полюбуйтесь-ка на это. Похоже, что «Итем» опубликует ее, если вы до вечера не смотаетесь из этого городка.
Шейн взял фото и рассмотрел его. Люси пыталась инстинктивно закрыть обнаженную грудь, когда вспыхнул свет, это ей частично удалось. Шейн на снимке положил ей на плечо руку, у Люси было по-детски испуганное лицо, в то время как на шальной физиономии Шейна запечатлелась насмешливая гримаса.
— Выйдет очень эффектная статья, — заметил Сул, — с таким снимком да с сопроводительной заметкой об аресте…
— Я могу взять фото?
— Сделайте одолжение, — великодушно позволил Сул. — Ведь у нас есть негатив, не так ли?
Шейн положил фотографию в карман и закурил сигарету.
— Если вы умный человек, то бросите Дентона. Он, так сказать, уже кончился…
— Не настолько, как думаете, если может защититься при помощи этого снимка…
— Дело было отлично организовано, — согласился Шейн, — но все же не доведено до конца.
— Так вы не вынудите Дентона публиковать снимок?
— Надеюсь, что нет. У меня нет к тому ни малейшего желания. Было бы идиотизмом позволять вывалять себя в грязи.
— С чем вы пришли сюда?
— Хочу предупредить Дентона, он проштрафился вчера вечером. Допустил серьезную ошибку.
— Облава? Не беспокойтесь о нем, он знаком с этой музыкой.
— Я говорю совсем не об облаве. Его ошибка — что он отнес шляпу к Эвелин Джордан.
— Что-то я ничего не понимаю.
Шейн сделал удивленную гримасу.
— В самом деле? А в сущности, говорил ли вам Дентон, что девушка сделала предсмертное признание? Он сказал вам такое?
— Я его с тех пор не видел, — пробормотал Сул. — Но к чему вы это все ведете?
— Ни к чему. Я вам говорю, что собираюсь предложить Дентону возможность выйти из провального положения до того, как все обнаружится. Он посадил себя в грязную лужу с этим признанием.
— Вы? Вы хотите предложить ему возможность выйти чистым? Я считал, что вы с ним на ножах.
— Я не могу сейчас погубить его. Я сделал бы все на свете, чтобы утопить его по самую шею. Но у него есть эта фотография. Я не идиот, чтобы соглашаться на публикацию.
— Вы не могли бы говорить более ясно?
— Пожалуйста: Дентон лжет, когда говорит, что Эвелин Джордан призналась ему, что убила Марго Месон.
Сул ничего не ответил, и Майкл продолжал:
— Он достаточно глуп, чтобы находить это умным. Девушка мертва и не может ничего отрицать. Ее самоубийство действительно похоже на признание вины. У нее даже была причина. Удар Дентона нанесен мастерски. Оправдать Генри, облегчить мне отъезд, помешать Драку говорить о вашем заведении, чтобы обеспечить себе алиби…
— Я ничего не знаю. Если он солгал, то его ложь очень правдоподобий. А что вы сможете доказать?
— Морока мне с вами и Дентоном. Ведь вы, в сущности, виноваты и не знаете подоплеки всего дела. Я знаю, почему было совершено преступление. Как только Квилан освободил меня, я повидался с обеими девушками, которые обедали в тот вечер с Марго Месон, и взял их показания. У меня есть в Новом Орлеане влиятельные знакомые… агенты. Я заставил следить за малышкой Джордан специалиста.
Шейн замолчал и посмотрел на свою сигарету. Сул стал нервничать.
— К чему вы клоните?
— А вот к чему. У Джордан в соседней квартире поставлен магнитофон. У меня зафиксированы все разговоры, которые велись тогда у нее, начиная от десяти часов вечера и до утра.
— Ну, вот это уже выдумки! Если у вас есть доказательства, что девушка не делала никаких признаний Дентону, то почему вы пришли сказать об этом мне? Вы держите его в кулаке, Боже мой!
— Безусловно. Но если я нанесу ему этот удар, не думаете ли вы, что он захочет отомстить? Я не настолько еще сошел с ума, чтобы пытаться публично оболванить Дентона.
Сул барабанил пальцами по столу, затем пробормотал:
— Да, понимаю. Но если все то, что вы говорите, правда, почему бы вам не найти его самого? Почему пришли ко мне, чтобы рассказать это?
— Потому что считаю вас умным. У Дентона голова свиньи. Десять против одного, он даже не будет меня слушать. Но вы тоже находитесь в луже. Если вы так сообразительны, как я вас числю, то уговорите Дентона согласиться на выход, который я ему предлагаю, пока еще не поздно это сделать.
— Говорите, говорите…
— Вот что произойдет. Сегодня после полудня я разоблачу убийцу. Если Дентон не отречется от признаний малышки Джордан, он пропал. Он отомстит мне, публикуя фотографию. Но и акция с фотографией, и неверный ход с этой несчастной Джордан могут и должны остаться глубоко между нами… Мне они не нужны, чтобы прояснить дело. Никто не знает, что у меня есть, за исключением моего помощника, и я могу вам гарантировать, что никто даже и рта не раскроет, если вы уговорите Дентона не делать глупостей.
— Каким образом?
— Это очень легко, я уже все обдумал. Дентон был единственным свидетелем, когда умирала девушка. Он легко может объяснить, что он хорошенько подумал о том, что она ему сказала, и пришел к заключению, что, может быть, плохо понял то, что услышал. Он может сказать, мол, она была не в полном сознании, что повторяла имя Марго, говоря, что она считает себя виновной, что у нее нет больше мужества, чтобы жить, раз Марго нет больше на свете… Совершенно естественно, Дентон в горячке решил, что она убила Марго Месон…
— И это действительно так было?
— Спросите Дентона, — со смехом возразил Шейн. — Лучшая возможность узнать, если со мной что-нибудь случится. Но я принял все предосторожности для того, чтобы запись разговоров Эвелин Джордан была передана инспектору Квилану, и если я не приду к нему в кабинет после завтрака…
Шейн встал, но Сул задержал его.
— Подождите… Это Генри?
— Да не все ли вам равно, кто убил, — беззаботно-неопределенно ответил Шейн. — Во всяком случае, уж не девушка, которую обвиняет Дентон.
— Ну, предположим, Дентон согласится на ваше предложение, а как он может быть уверен, что вы тем не менее не передадите запись разговора фараонам?
— А что я от этого выиграю? А потом, ведь у него находятся фотографии, не так ли?
— После того как пройдет десять дней, они ему ни к чему. Газеты станут его упрекать в подлоге, материал безобразно устареет.
— То же самое можно сказать про мою запись, — заявил Шейн. — Дентон может аннулировать показания, заменив их новыми свидетельствами.
— У меня такое подозрение, что вы блефуете, — пробормотал Сул. — Я не верю в то, что у вас есть записи разговоров Эвелин, и убежден, что все это вы придумали.
Шейн ответил ему на это смехом и сказал твердым жестким голосом:
— Во всяком случае, очень правдоподобный блеф. Подумайте. А я…
Телефонный звонок прервал его. Сул снял трубку.
— Да?.. Нет, одну секунду, я не… Да, я думаю, что смогу. Шейн пришел меня проведать. Я вам советую прийти сюда сейчас же.
Шейн закурил сигарету и стал с интересом разглядывать Сула. Сул наконец повесил трубку и поднял на него недоверчивый взгляд.
— Это был Дентон. Его вызывали по поводу кражи, которая произошла в помещении, где жила и умерла вчера вечером Джордан.
— Кража?
— Да, видели одного типа. Рыжего, он выскочил из соседнего помещения с пакетом под мышкой. Но ничего, кажется, не пропало. Жиличка этой квартиры уже отсутствует восемь дней.
— Как странно, — пробормотал Шейн. — Никаких следов?
— Какой-то шофер такси звонил по этому поводу. Он сказал, что клиент уверил его, что он частный детектив, и просил подождать его. Тип выскочил из дома бегом и просил его отвезти на пятьсот метров…
— Быть может, этот дом какой-то роковой, — иронически предположил Шейн. — Когда выясните эту таинственную историю, сможете найти меня в конторе инспектора Квилана в тринадцать тридцать.