— Выпиши чек на тысячу на мое имя, — попросил Шейн. — Дату поставь вчерашнюю.
— Но это почти на семьсот долларов больше, чем у меня на счету, — попыталась возразить она.
— Ангел мой, тебе еще придется расписаться за Ванду Уэзерби, — весело сообщил ей Шейн.
— Откуда ты знаешь, что у нее счет в Первом национальном? — запротестовала она. — И не забывай, Джентри видел корешок ее чека и ее подпись и сразу сообразит, что это подделка.
— И все-таки попробовать стоит, — махнул рукой Шейн.
— Между прочим, это мне придется пробовать. Ведь сам-то ты ничего не подделываешь.
— Шансы засыпаться на этом просто ничтожны, — успокоил ее Шейн. — Я постараюсь сразу же спрятать чек. Это моя собственность, а Джентри и так знает, что в письмо вложен чек, так что вряд ли будет тщательно его разглядывать.
— Хорошо, Майкл, я сделаю, как ты просишь, но мне все это не нравится. Не понимаю, зачем ставить себя в такое уязвимое положение.
Вытащив из ящика стола ручку, она заполнила бланк крупными буквами, совершенно не похожими на ее четкий аккуратный почерк.
— Это вот такие типы вроде Джентри вынуждают меня идти на всякие жульнические уловки. Мне и самому это не по душе. Но частный детектив должен защищать своих клиентов. — Шейн встал и с наслаждением потянулся.
— Тебе понадобится марка для конверта, — напомнила Люси и, покопавшись в ящике стола, достала марку, наклеила ее на конверт и протянула письмо Шейну. — Прошу тебя, Майк, будь осторожен.
Шейн небрежно сунул письмо в карман.
— Не волнуйся, я всегда осторожен.
— Но Джек Гарли будет ужасно зол на тебя, если узнает, что ты выдал его полиции и ни слова не сказал о Флэннагане и Шейле Мартин.
— Парни типа Гарли злились на меня и раньше и, как видишь, со мной все в порядке. Ну ладно, я пошел, а тебе надо выспаться. Ты должна успеть в контору до почтальона.
Шейн поцеловал ее в лоб, похлопал по плечу и вышел.
Глава 11
Шейн притормозил у здания центральной почты, опустил письмо в ящик для местной корреспонденции и поехал домой. Он чувствовал себя утомленным — и физически, и морально, как будто уже долго блуждал по какой-то бесконечной спирали.
Плюс ко всему оставался еще и некий Дональд Хендерсон, по-прежнему жаждавший встречи с ним.
Хендерсон принадлежал к типу людей, вызывавших у Шейна отвращение, несмотря на то, что лично с Хендерсоном он никогда не встречался. Доморощенный филантроп, громогласный защитник «неотъемлемых прав простых граждан на жизнь, свободу и счастье», Хендерсон владел самыми густонаселенными и самыми убогими трущобами города и был злейшим и наиболее последовательным противником жилищного строительства и сноса трущоб. Его жильцы, как он имел обыкновение провозглашать в своих выступлениях, обладали теми же самыми правами, что и остальные граждане, а именно: держаться за свои «уютные гнездышки» в его битком набитых многоквартирных домах и противиться любой попытке властей «насильно» переселить их в более комфортабельные кварталы, причем за плату не выше той, которую получал от них Хендерсон за те жалкие жилища, в которых они влачили свое существование.
Было бы более забавным и, возможно, более общественно полезным, сказал себе Шейн, поместить в то письмо, которое он собирался всучить Джентри, имя Хендерсона, а не Джека Гарли. Он не знал, конечно, получил ли Хендерсон на самом деле одну из копий письма Ванды, но судя по телефонному разговору, так оно и было.
Вполне возможно, из этого могла бы получиться история, достойная пера Тимоти Рурка. Но переигрывать было уже поздно.
Шейн свернул на аллею и проехал мимо входа в отель, направляясь в боковой проезд, ведущий к ряду деревянных гаражей для постоянных жильцов. Двойные двери гаража были открыты. Не придав этому значения, он замедлил ход и широко развернулся, плавно направляя машину в открытые двери.
Пока капот автомобиля двигался через дверной проем, свет фар вдруг выхватил из темноты фигуры, плотно прижавшиеся к передней стене по обе стороны от дверного проема.
С правой стороны блеснул металлический предмет, а с левой, совсем близко от машины, Шейну удалось разглядеть фигуру и лицо человека в маске с короткоствольным дробовиком наготове.
Он понял, что попал в самую настоящую засаду, и в тот же момент его автомобиль уперся бампером в заднюю стену. Его нога была на тормозе, мотор работал на холостых оборотах. Времени на размышления не осталось. Осталось только пресловутое мгновение «между жизнью и смертью».
Возможно, это было к лучшему, что Шейн был сильно утомлен и поэтому действовал чисто автоматически. За свою жизнь он не один раз попадал в подобные переделки и научился реагировать на опасность молниеносно.
Его правая нога передвинулась с тормоза на газ. Автоматическая коробка передач быстро переключилась на первую передачу, и мощный мотор громоподобно взревел.
Послышался треск расколовшегося дерева и визг гвоздей, и тяжелый автомобиль «прорвался» сквозь стену на заднюю аллею.
Хотя стекло было пуленепробиваемым, а корпус стальным, Шейн инстинктивно пригнулся над рулем Его нога переместилась с газа на тормоз, и одновременно он изо всех сил вывернул руль вправо, слегка зацепив крылом гараж на противоположной стороне аллеи. За его спиной хлестнула автоматная очередь.
Автомобиль рванулся на полном газу вниз по аллее, и сзади все затихло. С того момента, как перед его глазами возникли притаившиеся в засаде бандиты, прошло не больше двух секунд.
Перед выездом с аллеи Шейн слегка замедлил ход, затем, нарушая правила дорожного движения, резко повернул на улице с односторонним движением, потом на следующем перекрестке, пока не оказался перед входом в отель.
С визгом затормозив, он подкатил к обочине тротуара, выскочил из машины, вбежал в вестибюль. Побледневший клерк за конторским столом изумленно воскликнул:
— Боже мой, мистер Шейн, вы слышали этот грохот? Как будто стены обрушились, а потом и эта стрельба…
— Все правильно. — Глаза Шейна похолодели. — Соедините меня с полицией.
Когда клерк повернулся к коммутатору, с глубокого кресла у лифта поднялся дородный мужчина, подошел к Шейну и раздраженно сказал:
— Шейн? Я жду вас здесь уже несколько часов…
— Вам придется подождать еще немного, — огрызнулся Шейн. Заметив жест клерка, он шагнул к телефонной кабине, поднял трубку и рявкнул: — Говорит Майкл Шейн. Угол Второй и Третьей. Двое бандитов только что пытались напасть на меня. Может быть, уже поздно, но попробуйте поискать парней Джека Гарли, которые могут еще околачиваться где то поблизости, и обыщи те их: они вооружены Джентри на месте?
Услышав, что шеф ушел домой, Шейн положил трубку, вышел из кабины и бросил ошеломленному клерку:
— Не беспокойте меня, если сюда заявятся полицейские и начнут задавать вопросы. Просто передайте им, что городские власти задолжали гостинице заднюю стенку ваших гаражей.
— Так вот в чем дело, мистер Шейн? Господи, я слышал страшный треск, а потом стрельбу, но не понял, что случилось.
Шейн ухмыльнулся, достал носовой платок и вытер пот с лица.
— Они поджидали меня в гараже, и мне пришлось проехать сквозь гараж без остановки. Надеюсь, вы сумеете привести в порядок мою машину?
— Конечно. Вот здорово! А вы счастливчик, мистер Шейн.
— Это точно. А сейчас мне просто необходимо выпить.
Он повернулся и чуть не столкнулся с Дональдом Хендерсоном.
— Надеюсь, теперь наконец я смогу поговорить с вами, Шейн, — с важным видом начал Хендерсон. — Я потратил целый вечер, пытаясь связаться с вами.
Шейн любезно кивнул.
— Это чертовски неприятно. Поднимайтесь со мной наверх и потратьте еще немного времени, если вы в настроении. — Он направился к лифту, и Хендерсон последовал за ним.
Выйдя из лифта, Шейн молча прошел по коридору и открыл дверь. Он включил свет, повесил шляпу на крюк и направился к бару, бросив через плечо: