— И что, мне это дает?
— Тебе - ничего, а кто видит её, многое. Я сразу могу определить, что представляет собой человек. Достаточно только одного взгляда, брошенного на него.
— Катерина тоже видит ауру?
— Насколько мне известно, нет. Вероятно, она усекла ваше сходство, в чём-то другом. Манеры там…
Амон замолчал. Сложив руки на груди, он устремил взгляд мимо девушки, вперед, в ночь. Пёс тихо заскулил и громко чихнул, привлекая к себе внимание.
— Похоже, пёс прав, — откликнулся Амон. — Здесь уже делать нечего. Я предлагаю спуститься на нижнюю палубу.
— В спортзал? — удивилась девушка. — Зачем?
— Увидишь. Пойдёшь или перенести? — со странной усмешкой предложил Амон, делая к ней шаг.
— На своих дойду, — слегка отшатнувшись, сказала Светлана.
Амон, не спеша направился к дверям, девушка последовала за ним. Пес, потянувшись, двинулся следом.
Предусмотрительно осветив дорогу, Амон спустился на нижнюю палубу. Светлана, выйдя на середину зала, выжидающе посмотрела на спутника. Пёс, по дороге куда-то запропастился, возможно, предпочёл уголок в кают-компании.
Амон затворил дверь.
Немного нервничая, девушка спросила:
— На шикарных судах есть лифт. На «Летучем голландце» много кают, но почему-то компания ограничивается лишь несколькими. Понятно, почему тут нет лифта, он просто не нужен, и все-таки, почему такое упущение? Дорн не признаёт такой роскоши?
— Ты правильно заметила, зачем он нам, если мы можем очутиться в любой точке корабля, переместившись мгновенно? Остальным не помешает и конечностями подвигать.
— Последнее, конечно, относится ко мне? — уточнила Светлана.
— Разумеется, — весело ухмыльнулся Амон. Перейдя на деловой тон, приказал: — Возьми меч со стены.
— О, — округлились её глаза, — зачем?
— Покажу тебе хороший финт. Пригодиться в сражении.
— На мечах?
— На мечах, — подтвердил Амон. Обоюдоострый клинок зеркалом блеснул в его руке. — Посмотрим, чему ты научилась.
— Даже если и чему-нибудь и научилась, Вы всё равно не заметите, — вздохнула, сознаваясь, девушка, снимая со стены меч с прямым и длинным клинком. Повертела в руке, разглядывая.
Заметив её интерес и любопытство. Амон пояснил:
— Палаш - рубящее и колющее оружие, появилось в шестнадцатом веке на смену мечу. Как он тебе?
— Красивый и тяжёлый, но сойдёт.
— Освоилась? Теперь попробуй в деле, — предложил он. — Нападай.
Направив палаш на дьявола, девушка бросилась в атаку. Тот, даже не потрудившись поднять оружие. Ловко увернулся.
— Ещё, — приказал он, по-прежнему держа меч опущенным клинком вниз.
И снова девушка прозевала его рывок в сторону. Теперь ей стало интересно, достать этого вёрткого демона клинком. Ещё несколько минут безуспешных стараний и вдруг, ощутила себя на полу, а холодную сталь на горле.
— Небольшое усилие и… клинок легко войдёт в тело, рассекая артерию.
Стараясь не шевелиться, она спросила:
— Как это получилось?
По-прежнему удерживая оружие недалеко от горла, Амон вежливо, не скрывая ехидства, пояснил:
— Ты увлеклась погоней, что непозволительно. Сдерживай эмоции в будущем, пусть голова будет холодной, а разум острым как бритва, — усмехнулся. — Учись пользоваться разумом, иначе для чего он тебе дан.
Светлана пожала плечами, что было очень неудобно в её положении.
— Вообще-то считается, что разум человек приобрел самостоятельно в ходе эволюции. Его никто не создавал, а произошёл он от обезьян.
— Да? — с деланным изумлением поднял бровь Амон. — Почему же обезьяны не создают машин, и даже не погребают своих усопших товарищей, что считается одним из признаков разума? Возможно, вы и произошли от обезьян, но разум с ветки дерева не сорвали. Душа, сознание, это нечто тонкое, нежное и одновременно сильное, великое. Разумом можно уничтожить вселенную. Это не хищника палкой. Впрочем, если людям удобнее думать что они от обезьян, пусть так и думают, в чём-то они правы. Эмоции затмевают разум, вот и ты бросилась со мной сражаться, используя меч как, — Амон снова усмехнулся, — твой предок палку. Франсуа, когда-то сделал такую же ошибку.
— Вы сражались с ним здесь? — стараясь не замечать зависшую над ней зеркальную смерть, спросила Светлана. Споры о происхождении она решила пока оставить.
— Да. Кстати, ты лежишь на том же самом месте, где он расстался с жизнью и, разумеется, с душой. — Амон, особенно подчеркнул последнее слово.
Вздрогнув, Светлана попыталась отодвинуться от зловещего места, но сталь легла на горло, не давая возможности пошевелиться. Подняв глаза, она встретилась с чёрными глазами Амона. Тот с иронией наблюдал за ней. Кроме иронии в его глазах было ещё что-то, что девушка затруднилась бы ответить, но ЭТО заставило замереть её сердце, а потом забиться с бешеной силой.
— Вы… Вы убьёте меня? — её голос дрогнул.
Удивление, скользнуло в его глазах еле заметной тенью, легкой мглой, и снова взгляд стал жёстким и холодным, но что-то иное, непостижимое так и осталось.
Отведя оружие в сторону, он протянул девушке руку, помогая встать. Ему даже не пришлось прилагать усилие. Он легко поднял её одной рукой. Рывком притянул к себе и поцеловал.
— Браво! Прекрасный штрих к завершению поединка! — мужской голос, будя эхо, громко прозвучал неподалеку от них, слова сопровождались звучными хлопками в ладоши.
— Это ещё кто? — негромко сказал Амон, выпуская девушку.
Обернулся на голос, направляя меч на незваного гостя. Прищурившись, окинул его недобрым взглядом с ног до головы.
«Это» был респектабельный мужчина, лет сорока пяти с приятной внешностью, одетый в серый костюм, с бабочкой на шее. На руке сверкали массивные золотые часы. Он был похож на человека, пришедшего на торжество, званый вечер, но… почему-то влажным. Хотя влажный, не то слово. Он был подобно губке прямо-таки пропитан водой. Светлана не удивилась бы, услышав, как она хлюпает в его карманах. Но вода, по-видимому, покинула их раньше, чем этот странный господин соизволил предстать перед их взором. Следовало добавить, что ко всему прочему он был еще и бос. Не совсем конечно, чёрные в зелёную полоску носки, всё-таки были на ногах, оставляя после каждого шага, мокрые следы. Влажный господин, перехватив взгляд девушки, с извиняющейся улыбкой, на английском сказал:
— Извините, туфли потерял по пути. Знаете ли, плавать в них очень неудобно.
— Можем отправить назад, поискать, — с недоброй ухмылкой ответил Амон, опуская меч.
Светлана, молча, таращилась на них, ничего не понимая.
Мужчина с укоризной посмотрел на Амона.
— Ну и шуточки у вас, — обиженно сказал он. Оглянувшись вокруг, отметил: — Значит, я в спортзал попал. Освещения нет. Заблудился. Нашёл какие-то маты, прилёг на них, — перевёл взгляд на Амона. — Где же остальные спасатели? Где спасённые? Если бы не свисавший с судна канат, вы ушли бы без меня.
— Юм! Чёрт бы тебя побрал! — сквозь зубы пробормотал Амон.
Мужчина, то ли не расслышав его, то ли не поняв, продолжил своё повествование. Постепенно для Светланы, сложилась вполне ясная картина. Картина, которую уяснил Амон с первых секунд встречи:
— Вы не представляете, какой кошмар! — скороговоркой рассказывал мужчина. Светлана с трудом понимала его речь. — Дикая боль. Все сходят с ума. Бросаются за борт. Столкнули меня. Я поплыл прочь. И тут другое судно. Проходит мимо. Кричу. Никто не слышит. Свисает канат. Забрался. Никого нет. Темно. Решил спуститься вниз, и заблудился. Хорошо, что вы пришли сюда заниматься. Отведите к капитану, мне нужно позвонить.
Последнюю фразу, он произнес с нажимом. Перед Светланой был человек, не терпящий возражений. Его натура чувствовалась в словах.
Амон не спешил, выполнить требования, он по-прежнему с прищуром рассматривал его. Меч из руки куда-то исчез, и знаком он приказал девушке повесить палаш на стену, после чего сказал господину:
— Саймон, здесь нет телефонов…
— А! Так вы меня знаете! — перебивая, воскликнул Саймон, но тут же нахмурившись, властно вскинув голову, сказал: — Как «нет телефонов»? Как вы приняли сигнал бедствия? Не разыгрывайте меня! Спасательные судна, всегда обеспечены связью, заметьте постоянной!