— И чтобы заполучить тебя, напали на пассажирский лайнер? Бросили канат и дождались, когда ты тёпленький по нему поднимешься? — закончил мысль Барон. Изумлённо покрутив головой, спросил: — Неужели ты такого высокого мнения о себе? Это случай, но случай роковой.
— Вы просите слишком много, — возразил Саймон. Внезапно идея озарила лицо, и он поделился ею с остальными. — Давайте, я лучше подсоблю с контрабандой оружия. Я имею связь с некоторыми странами, они охотно заплатят за груз звонкой, жёлтой монетой. И в дальнейшем согласен на сотрудничество, разумеется, чтобы я был в доле.
— Вот шельма! — презрительно проговорил Амон. Кинжал в его руке заставил Саймона искать спасение в спинке кресла. Вжавшись в неё до предела, он умоляюще рыскал глазами по сторонам в поисках защитника.
Кинжал отстранился.
— Хорошо, — примиряющее сказал Амон, — у тебя есть время на размышление. Пока судно идет вдоль материка, можешь думать. В течение тридцати часов, ещё посмакуй ощущение миллионера. После, ты будешь либо мёртвым миллионером, либо нищим. Впрочем, бумажник можешь оставить себе.
Амон обвёл присутствующих взглядом, словно спрашивая согласия, убрал кинжал в ножны. Положив руки на плечи Саймона, с усмешкой спросил:
— Возражений нет? — получив кивок Барона и Юма, заключил: — Единогласно.
— Я не согласен! — завопил Саймон, пытаясь вскочить на ноги.
Амон рывком усадил его обратно, так и не дав встать. Прижав плечи к спинке, с ехидцей ответил:
— Нас меньше всего волнует твоё мнение. Ты поклялся.
Девушка, сидевшая у бара встала, направилась к дверям.
— Ты куда? — обернулся Амон, с интересом посмотрев на неё, спросил: — Ничего не хочешь сказать?
Девушка развела руками:
— Похоже, моё мнение вас так же мало волнует. Да и вы знаете его.
Безумный вопль наполнил помещение:
— А-а-а-а-а! Не дам! Не отдам своих денег! — вопил Саймон, размахивая зажатым в руке ножом, взятым со стола.
— Спятил, — веселясь сообщил Барон, по-прежнему небрежно развалившись в кресле вытянув ноги. Его голос перекрыл крик Саймона.
Перегнувшись через столик мужчина с размаху всадил нож в плечо Барона, и замер, разинув рот. Барон не изменив позы, с торчавшим из плеча ножом, закончил свою мысль:
— Он становится опасным для окружающих. Если последует ещё попытка, то я рекомендую его изолировать.
Под изумлённым взором Саймона, Барон выдернул нож и протянув его рукояткой вперёд, предложил:
— Попробуй ещё раз, может выйдет более удачно?
Рефлекторно тот взял протянутый нож и тупо уставился на него. Нож БЫЛ в теле, но сам пострадавший казалось не знал, что он пострадал. Он с искреннем огорчением разглядывал испорченный пиджак, бросая короткие, раздражённые взгляды на Саймона.
Внезапно обессилев, мужчина опустился в кресло. Ноги отказывались ему служить. Разжалась рука. Нож упал под стол. Барон живо встал, обогнув стол, возвышаясь над Саймоном, сказал:
— Я вижу, попыток больше не будет. О, ножик упал, — быстро нагнувшись, подобрал с пола. Выпрямившись, потрогал большим пальцем острие и со значением кивнул. — Скоро гости к нам пожалуют. Нож на полу к гостям. Будем встречать. А буйных попрошу удалиться.
Мужчина исчез.
— Теперь-то он перестанет быть мокрым, — возвестил Барон, аккуратно кладя нож на край стола.
— Почему? — удивилась Светлана. — Куда вы его дели?
— В его каюту, — поспешил ответить Барон.
Юм, посмотрев на зелёнными глазами, соизволил открыть рот. Тягуче растягивая слова, с пафосом добавил:
— Принимает ванну. Что ещё ему остается делать?
— Покинуть столь гостеприимное судно, — с иронией предположила девушка.
— Не уйдёт, — зевнул Юм.
— Почему? — повторила Светлана.
— Я ему понравился, — подбоченясь сообщил кот. — Разве он сможет оставить такого обаятельного кота? Да ни за что! Даже, если будет стоять вопрос жизни и смерти!
— Куда тебя занесло, — беззвучно рассмеялся Барон. — Ты ему дверь проделай в каюте, и мы тогда посмотрим с какой скоростью он будет покидать яхту. — повернулся к девушке. — Присоединяйся.
Светлана покачала головой:
— Нет. Я пожалуй, пойду.
— Воля ваша, — философски изрёк тот, потянувшись к коньяку, — завтра посмотришь, как одним богатеньким станет меньше.
— Зачем вам деньги? — остановилась в дверях Светлана. — Да ещё так много.
— Это ты спроси у Саймона. — отмахнулся Барон. — Вон, как в них вцепился, прямо не оторвёшь.
— Почему бы не посадить его на первое попавшееся судно, направляющееся в Америку? Ведь не обязательно, кораблю сходить с курса.
Подпрыгнув на месте и разведя в восторге руками, Барон ухватился за эту мысль.
— Отличное решение! — подмигивая Амону, возвестил он. Дружески потрепав кота и с удовольствием выслушав его недовольное ворчание, сказал: — Возможно так и сделаем. Чёрт возьми! Предложение надо сказать отменное!
Заподозрив неладное, в столь поспешном решении, Светлана пристально посмотрела на Барона. Но он, обратив свой взор к коньяку, не пожелал больше обсуждать эту тему.
Покинув кают-компанию, девушка ушла в сомнениях, касающиеся благополучия дальнейшей жизни Саймона. Демоны знали, что будет дальше, ей же приходилось только догадываться.
— Так, докладывай Брагус, — поддавшись вперёд, сцепив перед собой руки на столе, приказал мужчина лет пятидесяти, с посеребренными висками. Вертикальная складка легла между бровями, отмечая его нелёгкий путь в этот богато обставленный кабинет. С отличным дизайном, полированной мебелью из орехового дерева и обитыми кожей диванами и креслами. На одном из этих шикарных, и надо сказать дорогих креслах, он и восседал, обводя пронизывающим взглядом присутствующих. Наблюдая, как они перехватив его взгляд, начинают ёрзать и отводить глаза в сторону, нервно теребя в пальцах ручки. Остановив взгляд на вскочившем из-за стола, он выжидающе окаменел, подобно змее, не двигаясь и не моргая. Тот к кому он обратился, судорожно вздохнул, схватил документы. Словно ища в них защиту, от тяжелого, буравящего взгляда босса, нырнув в них с головой, затараторил, боясь поднять голову и встретиться с суровыми глазами и непробиваемым лицом человека сидящего во главе стола.
— Поступления на счёт.., — он отбарабанил номер счета, даже не заглядывая в бумаги, за годы службы он знал все номера счетов на зубок. А их было немало. — В размере двадцати одного миллиона трехсот тысяч, поступления с Ближнего Востока. Казино, публичные дома на сумму шести миллионов четырехсот тысяч на счёт.., — новый номер счёта зазвучал в изолированном от всего мира помещении.
Брагус зачитывал приходы, расходы, непредвиденные потери компании не задумываясь. Он всё отлично знал и без бумаг. Подними его ночью, с глубокого сна, он отбарабанит не только номера счетов и поступлений, но и точно укажет дату и сумму. Цифры стали стержнем всей его жизни. За это он и получал. И получал неплохо. Но малейшая ошибка, какой-нибудь недосмотр мог стоить ему жизни. Босс не любит шутить, и не уважал шутников. Они недолго просуществовали бы в этой подпольной компании, скрывающейся под вывеской корпорации акционерного общества. Кстати, приносимую какую-то прибыль, но мизерную по сравнению с теми деньгами, которыми ворочала компания под пятою босса.
— Брагус, — прервал босс, — что там с Фрэнком? По-прежнему мутит воду? Не желает идти навстречу?
Брагус обведя присутствующих, вопросительным взглядом перевёл его на босса, покачав головой, сказал:
— Нет, мистер Брин.
Босс задумался, потер ладонью лоб, словно пытаясь разгладить морщины.
Брагус выжидающе замер, мысли его вихрем проносились в голове, вспоминая прошлое и сравнивая с настоящим. Он помнил, что когда-то босс был гораздо веселее и общительнее, хотя и держал людей на расстоянии. Но теперь он замкнулся. Суровый взгляд, железная логика, беспощадность. Казалось, внутри него всё скрутилось узлом, подобно сжатой пружине и страшен будет тот момент, когда она разовьётся и ринется на свободу, круша всё на своём пути. А ведь прошло чуть больше месяца, но как время повлияло на него.