Босс бросил трубку и быстрым шагом направился к дверям, сухо бросив через плечо:
— Следуй за мной.
Уже при выезде из города, босс нарушил тяжелое молчание, повисшее в салоне автомобиля. Сквозь зубы он с ненавистью процедил, ни к кому не обращаясь:
— Они заплатят мне за смерть сына.
— Мистер Брин… Он умер? — почти с испугом, спросил сидящий рядом Брагус.
Босс метнул на него взгляд и Брагус вздрогнул, уловив в нём смертельную тоску и муку. Отвернулся к окну и глухо проговорил:
— Они дают ему не больше месяца. Говорят, что болезнь прогрессирует с небывалой скоростью и нет реакции на обычное лечение. Таких случаев в практике не было.
Брагус решился задать ещё один вопрос:
— Но почему Вы решили, что виноваты они? Болезнь-то заразная, её можно было подхватить где угодно.
— Жак сказал, что виноваты именно они, — отрезал босс. — Я ему верю. Притом он сказал, что приходил один из них, чтобы поглумиться. Но теперь они попались. Я их уничтожу. Растворю кислотой. Разорву на куски. Я буду, жесток в своей мести…
Автомобиль подрулил к взлетной площадке, где стоял вертолет с медленно вращающимися лопастями. Несколько минут и автомобиль уехал с опустевшим салоном, в то время как вертолет, забрав пассажиров, тяжело поднимался в лазурное небо.
Саймон пребывал в полнейшем недоумении, бандиты предоставили ему отличную каюту, обставленную с такой роскошью, которую только мультимиллионер мог себе позволить. Чувствовалось, что для фантазии здесь предела не существовало. Вопреки ожиданиям, его превосходно накормили. Саймон отметил, что сервиз был из золота, с инкрустацией из драгоценных камней. Завершающим штрихом ко всему прочему великолепию, было бордовое вино в хрустальном сосуде. Оно искрилось и переливалось различными оттенками, завораживая и покоряя. Удивлением у Саймона вызвала и прислуга. Она неслышно появлялась и исчезала. Причем Саймон не мог понять, через какую дверь она проникает. Похоже, что дверей было несколько, но где они находились? Тщательное простукивание стенок ни к чему не привело, а слуги появлялись и исчезали, расставляя и убирая приборы, прислуживая ему, не давая возможности проследить за их перемещениями. Как сам сюда попал, он не помнил.
Слуги же, подобно тюремным надзирателям, были вездесущи и молчаливы.
Попытка Саймона подкупить одного из них, вызвала лишь презрительную ухмылку. А его странные, как будто мёртвые глаза, посмотрев на Саймона, заставили его содрогнуться от ужаса и ретироваться в другой конец каюты, подальше от странного человека.
Отойдя в сторону, Саймон обернулся, чтобы лишний раз засвидетельствовать очередное, незаметное исчезновение прислуги из каюты.
Легкое покачивание пола говорило Саймону, что судно продолжает плыть, а он по-видимому находиться на нижней палубе. Такие выводы не прибавили ему бодрости, он со страхом отсчитывал уходящие минуты, часы, приближающие момент расплаты за «спасение». О том, что наступила ночь, ему сообщили погасив свет. Потаращившись в темноту, Саймон в конце концов уснул, сражённый усталостью и переживаниями.
Проснувшись он обнаружил, что каюта снова залита дневным светом и накрытый стол приглашает его к завтраку. За столиком сидел ещё кто-то.
— Я Хозяин, — представился человек, оборачиваясь к оторопевшему Саймону.
Последний, как ни готовился к предстоящим переговорам не ожидал, что они будут происходить в такой обстановке.
Он внимательно пригляделся к хозяину. Чуть больше сорока. Вид представительный, внушающий доверие. С ним можно вести дело. Не то, что эти «мальчишки». Словно угадав мысли, хозяин призывно указал на сервированный столик и сказал:
— Поговорим тет-а-тет.
Сдержав стон, Саймон сполз с кровати, стараясь ступать более уверено, сел за столик. Тело ломило, болели мышцы, вчерашние физические упражнения не прошли даром.
Вероятно оценив его состояние, хозяин плеснул виски в рюмку и протянул гостю.
— Сдаётся мне, лишним не будет, — заметил хозяин с удовольствием наблюдая как Саймон приняв его заботу, отправил содержимое рюмки в рот. Подождав, пока тот закусит, хозяин, откинувшись на спинку кресла, закинув ногу на ногу и сцепив пальцы на колене, с любопытством посмотрев на Саймона, сказал: — Мне доложили о твоём появлении здесь. Как устроился? Претензий нет?
— О, да! — с грустной иронией ответил Саймон. — Приютили, обогрели, накормили, словом, получил всю заботу на которую может рассчитывать смертник!
— От чего же так мрачно? — вежливо полюбопытствовал хозяин. — Ты жив. Чего же ещё нужно?
— Пока жив, — уточнил Саймон.
Бросив короткий пронизывающий взгляд, хозяин отвернулся. Но когда он снова задал вопрос, его глаза неотрывно следили за Саймоном:
— Что же, могло вызвать столь мрачные предположения, относительно своего будущего?
Саймон посмотрел на собеседника прямо и вызывающе. Бездонные чёрные глаза хозяина несколько удивили его, постаравшись скрыть своё удивление, он заявил:
— Меня заперли в каюте. Какие ещё могут быть доказательства? По- моему это весьма весомый аргумент.
— Позвольте с Вами не согласиться, — внезапно перейдя на «Вы» возразил хозяин. — Вас никто не запирал.
— Как же «не запирал», — фыркнул Саймон, — почему же я не могу покинуть каюту, яхту?
— О яхте разговор особый. А вот каюту, мог бы покинуть в любой момент, — прищурив глаз, хозяин уточнил: — В любой. Только скажи.
— Я просил… Слуг.
— Слуги, — хозяин пренебрежительно махнул рукой. Снова, сцепив пальцы на колене, сказал: — Слуги выполняют приказы только своего хозяина. Тебе следовало просить не слуг, а тех кто стоит над ними.
— Значит Вас, — уточнил Саймон, для подтверждения указывая ладонью на хозяина.
— Можно и меня, — согласился тот. Со сладчайшей улыбочкой добавил: — Но ты правильно сделал, что на ночь остался здесь. Ночью, по палубе бегает собачка.
— Да я видел её, — содрогнувшись, признался Саймон. — Мерзкое создание. Оно напало на меня, — он показал забинтованную руку, сквозь бинт проступили алые пятна крови.
— Вот видите, — оживился хозяин, снова перейдя на «Вы». — А, что было бы ночью. Страшно представить, — развёл руками, весело улыбнулся. — Съело бы.
— Такое возможно? — побледнел Саймон, хватаясь за повреждённую руку.
— Вполне, — отрезал хозяин.
Стараясь унять внезапную дрожь, Саймон плеснул себе виски, выпил. Налил ещё. Поднял голову и встретившись с изучающим взглядом хозяина, спросил:
— Значит, я могу покинуть яхту?
— Разумеется, — соглашаясь, качнул головой хозяин. — Но, позвольте выразить заботу о Вас, и спросить?
— Да? — выжидающе замер Саймон.
— Хорошо плаваете? Спортсмен? Сможете покрыть сотню километров по океану?
Только что приобретший нормальный цвет лица Саймон, снова потерял его. Смертельно бледный, немного заикаясь, спросил:
— Вы… Ты… Выкинете меня за борт?
— Нет, не выкинем. Вы сами пожелали покинуть судно.
— Но мне тут угрожают смертью, — возразил Саймон.
Хозяин вежливо, но равнодушно улыбнулся.
— Ребята перестарались. Несколько преувеличили. Скоро Америка останется позади. И тогда, в любом случае, ты покинешь нас. Вплавь.
— У Вас нет шлюпки? — заволновался Саймон.
— Есть и не одна.
— Вы мне её дадите?
— Нет, — с каким-то удовольствием отрезал хозяин. — Нет, не дадим, но… Продадим, или обменяем на что-нибудь.
— Надеюсь, прозвучит реальная цена? — деловито осведомился Саймон. — Вчера, ваши люди переборщили с ценой. Они порядком удивили, осведомленностью в моих делах, и всё-таки это нереально.