С неохотой та приблизилась. Подняв руку, коснулась головы вороного.
Он вздрогнул, но через секунду, дружелюбно потерся мордой о её плечо.
— Пора, — напомнил Барон, оглядываясь вокруг.
Конь, медленно растворился в воздухе, оставив после себя вмятины на деревянном полу, ленточку победителя и ещё раненых, испуганных, искалеченных людей.
Компания направилась к выходу, никто не посмел преградить им дорогу. Наоборот, народ всколыхнувшись, поспешил убраться подальше с дороги, словно ещё существовала угроза быть раздавленным.
— Юм, что на тебя нашло? — полюбопытствовал Барон, усаживаясь в салон лимузина.
— Терпеть не могу, когда мне не верят! — взъерошился кот, в неуловимый момент, превратившись из жокея в кота. — Говоришь правду, а они смеются!
— Когда ты говорил правду? — не унимался Барон.
— И ты туда же! — обиженно заметил Юм.
Барон пошел на уступки:
— Хорошо, предположим ты сказал правду. И что же ты сказал?
— Я предупредил, что конь сделает из них месиво, если не уберутся, и не перестанут фотографировать. Кстати Амон, как тебе новое имя коня?
— Много фарса. Почему бы, тебе не назвать его каннибалом? — ответил Амон, жестом приказывая водителю трогать.
Взвизгнув покрышками, автомобиль рванул с места, мягко откинув пассажиров на спинки. Амон добавил:
— И то, что тут произошло, конечно лишнее.
Барон поддержал:
— Я согласен с Амоном.
— Я так понимаю, девочка того же мнения? — с вызовом вскинув голову, проговорил Юм.
— Можете не сомневаться, — подтвердила Светлана, отворачиваясь к окну.
Хитро сощурив глаза. Юм веселым голосом, в котором совсем не чувствовалось раскаяния, сказал:
— Признаю свои ошибки. Немного увлёкся.
— Это ещё не всё, — заметил Барон.
— Что ещё? — с готовностью откликнулся кот.
— Ещё изымешь фотографии и видео.
Кот вытаращил глаза:
— Но там же всё равно ничего не будет!
— Как же, как же, — не согласился Барон. — Толпа людей и в центре пятно, напоминающее коня.
— И я, — гордо добавил Юм.
— И ты, — согласился Барон. — Но только ты и будешь знать, что это ты.
— А кому ещё надо?
— Короче, — оборвал его Барон. — Изъятие фотографий, видео, информации будет на тебе.
— Нет проблем! — радостно воскликнул кот. — И всё-таки как я их!
— Нормально, — отмахнулся Барон. — Чёрт! Пора мальца в Париж вести. Придётся как люди, по расписанию, хотя, что нам стоит задержать вылет.
Юм оживился:
— Будешь задерживать?
— Нет. Отправлю побыстрее, и делу конец.
— Смотри, поласковей с ним…там, — с ехидцей напомнил ему Юм и зашипел на зажавшего его ухо пальцами, Барона.
— Сам знаю, — нежно и ласково ответил тот, отпуская ухо кота.
Воцарилась тишина. Но ненадолго. Через минуту истошный вопль сотряс воздух в салоне.
— Стой! Тормози! — вопил кот.
Взвизгнули тормоза. Оставив на асфальте две полосы, автомобиль остановился. Театрально хлопая себя по лбу, Юм простонал:
— Забыл… Совсем забыл.
— В чём дело? — осведомился Барон.
— Возвращаемся, — скомандовал кот.
— В чём дело? — повторил вопрос Барон.
— Деньги забыли.
— Какие деньги?
— Которые я выиграл, — сверкнув глазами, гордо сказал Юм.
— Ты делал ставку? — вежливо поинтересовался Барон.
— Нет… А разве вы не ставили на меня? — с подозрением спросил Юм.
Барон в ответ только развёл руками. Вид у кота из довольного, превратился в обескураженный.
— Тогда зачем я, — он запнулся. — Тогда зачем всё это? Когда лучшие друзья, — голос медленно повышался, переходя в возмущенный крик. — Не надеются на мою победу… Не верят в неё! Такие деньги!
— Трогай. — спокойно приказал Амон шофёру, оставляя без внимания причитания кота.
Тот замолчал и обиженно насупился. Впрочем, ненадолго. Через пять минут он стал предлагать свои услуги (в которых якобы они будут остро нуждаться) в Париже.
Лимузин подъехал к особняку. Всю дорогу не проронившая ни слова Светлана, поспешила уйти в дом, оставив за спиной весело беседующих между собой спутников. Быстро поднялась наверх и скрылась в своей комнате. Закрыв дверь, облокотилась спиной о косяк. бездумно уставилась под ноги, пытаясь осмыслить случившееся на ипподроме. Судорожно вздохнув, пытаясь удержать слёзы, девушка отделившись от двери, медленными шагами пересекла комнату, тяжело опустилась в необъятный диван. Оперившись о локоть, полулёжа, она снова уставилась перед собой, машинально очерчивая пальцем узор шёлковой обивки дивана. Прошло несколько минут, прежде чем прозвучавший рядом голос, вывел её из оцепенения:
— В Париж не желаешь прошвырнуться?
Не отрывая глаз от рисунка, по-прежнему водя по нему пальцем, девушка медленно отрицательно покачала головой.
— От чего же? Я знаю, многие стремятся во Францию, — сказал Амон, возвышаясь над ней.
— Я так больше не могу, — прошептала девушка, поднимая блестевшие слезами, глаза на дьявола. — Убейте или отпустите…
— Отпустить? Куда? — спросил Амон, садясь на край дивана.
— Просто отпустите и… Забудьте обо мне, — опуская глаза, тихо попросила девушка.
— Интересно, — с ленцой протянул Амон. — И куда же ты пойдёшь? Не зная португальского, не зная страны, не зная людей? Сразу хочу напомнить, что в посольство идти бесполезно. В этом ты уже убедилась в Риме.
— Но Вам же не трудно отправить меня в Россию.
— Да. Но мне этого не нужно, — возразил Амон.
Промолчав несколько секунд, девушка еле слышно сказала:
— Тогда убейте.
— И это мне тоже не нужно, — покачал головой Амон.
Девушка резко вскочила на ноги. Глядя ему в лицо, жёстко отчеканила:
— Вы фашист, садист…Убийца, — голос звонко разнёсся по комнате.
Амон не меняя позы, с насмешкой смотрел на неё. В полуулыбке, поблескивая клыками, весело сказал:
— И этим ты хочешь разозлить меня? Я даже соглашусь с тобой. Всё, что ты сказала - чистая истина.
Раздраженно притопнув ногой, девушка беспомощно оглянулась вокруг, подыскивая более подходящие аргументы. Придумав, с вызовом посмотрела на развалившегося на диване Амона, подойдя к столику, демонстративно перевернула его. Зазвенел разбивающийся фарфор, с шумом полилась вода. Смахнула с каминной полки подсвечники, статуэтки, слушая, как они разбиваются об пол. Сдёрнула гардины. Попыталась их разорвать, но тут же бросила эту пустую затею, они оказались ей не по силам. Посматривая на Амона, перевернула кресла.
Амон, не меняя своего положения на диване, с иронией прищурившись, с явным удовольствием наблюдал за её попытками учинить разгром в комнате.
— Клянусь Адом! — пробормотал он. — Это мне нравиться!
Дождавшись, когда она запыхавшись остановиться, сказал:
— Садись, передохни…Тут ещё много вещей дожидается своей очереди.
Глубоко вздохнув, девушка опустилась на диван.
— Убейте меня, — снова попросила она его.
— Успеется, — отмахнулся Амон. — А пока поговорим. Обсудим то, из-за чего ты так расстроилась.
— Нет! — Светлана вскочила на ноги. — Вы опять затуманите мне голову своими доводами, которые покажутся мне вполне логичными и разумными… Но, что Вы сможете сказать о том, что произошло? Я своими глазами видела, как Юм топтал людей без всякого на то повода. Вы говорили, что убиваете когда бросят вызов, но там-то его никто не бросал!
— Девочка моя, в этом виноват не Юм, а мой конь.
— Юм сам сказал «как я их», — заметила девушка.
Амон махнул рукой:
— Бахвалился.
Светлана опустилась на диван. Мрачно, недоверчиво посмотрела на дьявола. Тот, словно не замечая её недоверие, сказал:
— Помнишь, я сказал как его зовут?
— Примерно, — призналась с неохотой девушка. — Что-то там о достойном своему хозяину.
— Вот! — оживился Амон. — А как ты только что меня назвала? Убийцей? Фашистом? Значит, мой конь достоин такой оценки. Он моё отражение. У дьявола-убийцы какой должен быть конь? — он выжидающе посмотрел на Светлану. — Только какого коня я мог создать?