Сразу после лекции Ключицкая посетила собеседование, которое было устроено со всеми не равнодушными студентами академии, где и выразила горячее желание участвовать на самой передовой в битве с врагами.
Её взяли. И она участвовала.
Процесс обучения совмещался с оперативной работой. Инструкторы спецкурса исправно учили тех студентов, кто прошёл личный отбор директора методике обращения с грязью, выносу утиля или подменам. Пруты, так называли инструкторы студентов, получив задания, действовали, и даже не знали, предназначалась ли заменённая перчатка, брелок или чехол от смартфона учебному таргету или реальной боевой мишени.
Поэтому не было никаких угрызений и переживаний, из-за реальных смертей людей. Да и не люди это, а враги, и врагов не жалко, если они угрожают интересам Родины.
Ради интересов Родины Злата Ключицкая пожертвовала своим женихом, решив не создавать семью, опасаясь, что не сможет защитить своих детей от тлетворного влияния вражеского вранья. Без объяснения причин разорвала отношения с Сергеем Серовым, пытавшегося красиво ухаживать за девушкой, и вычеркнула юношу из своей жизни. Взамен, отдалась работе целиком, став, сначала, не заменимой помощницей новому шефу, а вскоре, и любовницей.
Усердно помогая великому стратегу, заботившегося о судьбах миллионов граждан, не отвлекаться на ерунду и снимать напряжение прямо в кабинете, чтобы ни секунды времени не упускать в пустую.
Ни какой пощады нахальным супостатам – это был их общий девиз, и они беззаветно и безостановочно делали то, что должны делать настоящие патриоты.
Служить. Своей. Родине.
Одной.
Единственной.
Выбросив из головы всё лишнее.
Вот и сейчас Злата сидела, стараясь не мешать раздумьям старого генерала.
Он прикрыл глаза, и лишь подёргивание указательных пальцев говорило, что пожилой мужчина не спит.
Через пятнадцать минут шеф открыл глаза, заёрзал на стуле, дотягиваясь до селектора и нажал кнопку громкой связи.
- Полковник, зайди, - позвал он подчинённого начальника отдела по оперативной работе, и махнул рукой помощнице.
Верная соратница, подчиняясь жесту, поднялась со стула, привычно нажала на панель стены, открывающая потайную дверь, где она будет слышать и видеть происходящий в кабинете разговор, оставаясь для посетителей инкогнито участницей, исчезнув из кабинета.
Среднего роста мужчина, с небольшой залысиной и отёклым лицом, одетый в серый шерстяной костюм и серый, но заметно темнее по цвету, галстук, занял кресло, где, только что, сидела Ключицкая. В левой руке пальцы удерживали допотопный бумажный ежедневник, а в правой не менее старую шариковую ручку. Шеф не разрешал подчинённым использовать любую технику в своём кабинете.
- Что-нибудь новенькое узнали от задержанного? - генерал говорил тихо-тихо, и посетитель сильно наклонился вперед, боясь не расслышать важного.
- Принципиально нового ничего, - полковник, наоборот, говорил отчётливо и громко, - Объект, по прежнему, уверен, что он Кирилл Трофименко, с возрастом почти на двадцать лет моложе его реального…
- Полковник, не повторяйтесь, - голос генерала прозвучал неожиданно громко, показывая недовольство.
Посетитель замер, боясь двигаться, чтобы, случайно, не рассердить начальство сильнее.
Директор ФСБ сделал паузу, посчитав в уме до пяти и продолжил.
- Этот Змей, он понимает, как Трофименко подменил ему сознание в игре?
- Пока не ясно.
- А что там за Храм и коды?
- Он тоже не знает. Говорит, что видит на стенах в Храме рисунки, и понимает, что за код нужно ввести. Но при экспериментах ничего ввести не может. По всей видимости, соответствующие нейронные связи ещё не сложились. Но мы работаем, объект постоянно сидит в вирт капсуле. Но наши аналитики опасаются, что знать что-то и уметь это использовать мозгом - существенная разница. Нужен тот, кто точно умеет такое делать, чтобы увидеть там эти коды.
- Понятно, полковник. Тогда для вас хорошие новости. Зарубежные врачи скоро вылечат оригинал, и мы сможем побеседовать с реальным Трофименко. Так что секреты внедрения эталона сознания для загрузки гражданам скоро станут доступны не только военным, но и нам.