- Да, фигня, Зоя, если честно, в безопасность хочу, к вам, было бы привычнее.
- Хочешь, что бы мы вместе работали и гоняли тапками жучков в прогах и тараканов в головах?
- Да! И все звали бы меня по имени отчеству!
Зоя фыркнула смехом.
- Кирилл, как Тамара поживает? – девушка задала дежурный вопрос, но, вдруг, Кирилл побледнел, и завис, складывалось впечатление, что он не готов прямо ответить, и пытается выкрутиться.
«Странно», - Зоя обратила внимание на заминку.
- Нормально, всё, - ответ последовал после явно более длительной, чем ожидалось, паузы.
- Позвонишь ей, и в кафе сходим? Вспомним наши приключения?!
- Нет её, - Кирилл физически напрягся, - уехала она… в Европу.
- Да?! Какая она у тебя молодец. Передавай ей привет.
- Да, передам, - Кирилл стал чернее тучи.
«Только поссорились или уже разводятся?», - Зоя, как ей показалось, поняла причину реакции Кирилла.
- Ну что ты какой бука? Составишь девушке компанию, пообщаемся, вспомним Пушки, а? Ведь тебя никто дома не ждёт, как и меня?
Зоя замерла, ожидая решения.
«Тронешь Зою - убью», - почему-то Кирилл вспомнил фразу Томы, которую в игре, она написала мужу, в первый день его знакомства с Зоей.
«Но Тома сейчас в плену. И Зоя может помочь устроиться в эСБэ, да и чем она плоха? Но… они же подруги с Томой! Может…»
- А поехали! – Кирилл мгновение оценил варианты«оперативного простора», ведь «бывших» безопасников не бывает!
«Нельзя отказываться от лишнего козыря!» - любой утюг это подтвердит.
Глава 9. Слабости смелых
Это были девочка и мальчик. Подробности их одежды Тома даже не пыталась рассмотреть. Она как-то сразу, мгновенно, поймала взгляды этих детей-близнцов, неподвижно стоящих в снующем вокруг хороводе шумных, веселящихся на всю катушку, ребят. Но странный полог тишины вокруг этих двоих в раскручивающимся, словно торнадо, шуме, был кричаще не объясним, и девушке стало обидно, что милые, симпатичные, не уловимо кого-то напоминающие малыши, грустят, не купаясь в волнах праздника.
Она сейчас поняла, что деткам нет и трёх лет, что они случайно здесь оказались, среди ребят, явно постарше, а грусть в их глазах так оппонировала разлитому на поляне веселью, что Тома не смогла устоять и, подавшись порыву, подошла поближе. Откуда-то взявшиеся, красный и синий воздушные шарики не подвижно застыли в воздухе, но Тома почувствовала, как они сильно потянули пальцы её ладоней, привязанными к ней нитками, пытаясь вырваться из плена. Почему-то не удивляясь, разрастающемуся вокруг неё лесу из шаров, среди разнообразия которых красный и синий были в своём роде единственными, находящимися в руках у взрослого человека. Остальные шарики, всех цветов радуги, удерживались множеством маленьких ладошек снующей вокруг неуёмной детворы. Лица девочки и мальчика засветились восторгом. Это Тома протянула руки, пытаясь вложить в маленькие пальчики не уловимо тонкие, удерживающие шары, нити. Детские глаза радостно расширились, захватив взглядом, лишь на секунду натянутые поводки стремящихся в небо шаров, и Тома возликовала, удалось разжечь огонёк в глазах у чудо - деток, рядом с которыми она, вдруг, оказалась. Тишина резко закончилась, и они втроём оказались в центре празднующей толпы, вопящей от удовольствия, приветствуя единым возгласом взлетевшую пёструю тучу шариков, стремительно удирающую ввысь. Тома улыбнулась, приложив руку козырьком, чтобы яркое солнце не мешало разглядывать беглецов.
Теплота поднималась в душе, синхронно с восходящими потоками весеннего воздуха. Ей захотелось обнять странных малышей, которые заставили её оказаться здесь, она присела на корточки, чтобы прижать их к себе, но никого рядом не обнаружила.
Нет, дети по взрослее, лиц которых она не могла разглядеть, потому что взглядом пыталась разыскать своих малышек, никуда не исчезли, и, по прежнему, сновали вокруг, и сталкивались друг с другом, не переставая смеяться, что-то галдели. Но тех двоих, Мальчика и Девочки, не было.
Не было рядом. Не было нигде. И Тома заплакала.
Она проснулась от тепла скатывающихся по щеке горячих слёз, уже понимая, на кого были так похожи эти двое из её сна. Не сумев сдержаться, скучая по своим не родившимся малышам, Тома заревела навзрыд, стараясь заглушить свой голос, уткнувшись в несвежую наволочку подушки, метаясь по кровати, где она была пленницей уже почти неделю.