Кирк достал коммуникатор и вызвал "Энтерпрайз".
– Мистер Скотт, вы продолжаете сканирование планеты?
– Конечно, сэр, – немедленно отозвался Скотт. – Как Вы приказали.
– Что-нибудь необычное?
– Ничего, сэр. Всё нормально.
Закрывая коммуникатор, Кирк услышал какое-то жужжание, а затем из щели одного из компьютеров выскочила карточка. Анан взял её и рассмотрел; лицо его нахмурилось. Затем он передал её сидящему рядом.
– Так же, как пятьдесят лет назад, Сар, – сказал он.
Сар печально кивнул.
– Мы предупреждали их.
– Вызовите наряд службы безопасности. Они могут понадобиться.
– Сэр, – обратился Кирк к Анану, – только что я связался со своим кораблём, который непрерывно сканирует вашу планету. Всё время, пока продолжалась ваша так называемая атака, мой корабль вёл наблюдения. Никакой атаки не было – ни взрывов, ни радиоактивного излучения, никаких отклонений от нормы. Если это какая-то игра…
– Это совсем не игра, – сказал Анан. – Только что погибло полмиллиона.
– От компьютеров, – внезапно произнёс Спок.
– Совершенно верно, – подтвердил Анан. – Их смерть зарегистрирована. В течение суток они обязаны явиться к дезинтеграционным камерам. Поскольку непосредственная опасность миновала, я могу объяснить более подробно. Вы должны понять, капитан, что две планеты не могут вести ядерную войну на протяжении пятисот лет. Такая война не продлилась бы и пятисот часов. Нам пришлось искать другое решение.
– Другими словами, – сказал Спок, – атака Вендикара была теоретической.
– Напротив, она была как нельзя реальнее. В случае успеха такой атаки жертвы подсчитываются, идентифицируются и получают приказ явиться для дезинтеграции. Теоретической? Я потерял свою жену в последней бомбардировке. Порой это бывает тяжело – но наша цивилизация продолжает своё существование. Люди погибают, но наш мир живёт.
– То есть Вы говорите, – сказал Кирк, – что ваши люди отправляются на дезинтеграцию, когда им говорят?
– Именно так. Они на войне и знают это.
– Слышал я о фабриках смерти, – сказал Кирк, – но ваша им всем сто очков вперёд даст.
– Это фабрика смерти, – согласился Спок, – но в этом есть своя логика.
– Я рад, что Вы согласны с нами, – сказал Анан.
– Я не согласен, – холодно отвечал Спок. – Я понимаю – а это нечто совершенно другое.
– Хорошо, – сказал Анан. В таком случае, вы помните, что мы предупредили вас не приближаться к нашей планете. Вы предпочли оставить наше предупреждение без внимания. Когда ваш корабль лёг на орбиту вокруг нашей планеты, он тем самым сделался законным объектом для атак противника. Теперь он считается уничтоженным вражеской ракетой.
Он сделал быстрый жест. Кирк резко обернулся. Позади группы с "Энтерпрайза" стояли четверо высоких, широкоплечих людей в форме. Все четверо держали незнакомого, но весьма грозного вида оружие.
– У экипажа вашего корабля есть сутки, чтобы явиться к дезинтеграционным камерам. Чтобы обеспечить их содействие, приказываю держать вас и ваших людей под арестом вплоть до их сдачи. Кстати, то же самое произошло и с вашим кораблём "Доблестный" пятьдесят лет назад. Экипаж полностью погиб.
– Вы не смеете тронуть мой корабль, – сквозь зубы произнёс Кирк. – Ясно Вам?
– Мы постараемся сохранить корабль, – ответил Анан. – Но пассажиры и команда уже погибли. Отведите их в камеру первого класса.
Камера первого класса оказалась весьма удобной, прибранной комнатой. При ней имелась даже кухонька с неплохим запасом продуктов. Впрочем, узников всё это ничуть не обрадовало.
Не успели они пробыть в камере и часа, как открылась дверь, и часовой впустил Меа. Девушка выглядела подавленной.
– Меня прислали узнать, не нужно ли вам чего-нибудь, – сказала она.
– Нам много чего нужно. Я хочу видеть Анана Седьмого.
– Он занят координацией списков погибших.
– Если он откажется говорить со мной, – сказал Кирк, – у него будет такой длинный список, что он его за всю жизнь не скоординирует.
– Капитан, – спокойно сказала девушка, – Вы выполняете свой долг по отношению к вашему кораблю. Мы выполняем свой долг по отношению к нашей планете.
– Ваш долг не требует от Вас войти в дезинтеграционную камеру и исчезнуть!
– Боюсь, что требует, капитан, – всё так же спокойно отвечала Меа. – Меня также объявили погибшей. Завтра в полдень я должна явиться в дезинтеграционную камеру.
Кирк смотрел на неё, ни в силах вымолвить ни слова. Он всё ещё не мог поверить, что это правда.
– И Вы намерены пойти? – спросил он. – Что могут сделать Анан или Сар, или кто-нибудь ещё, если вы все откажетесь идти?
– Дело не в том, что сделает Совет, – сказала Меа. – Если мы все откажемся идти на дезинтеграцию, у Вендикара не останется иного выбора, кроме как использовать настоящее оружие – и нам придётся сделать то же самое. И тогда обе планеты станут необитаемы. Сами видите, лучше уж так.
– Нет, – сказал Кирк. – Этого я не вижу.
– Мне очень жаль. Могу я принести вам что-нибудь?
– Да. Анана Седьмого.
– Я передам ему Вашу просьбу, но сомневаюсь, что он придёт.
Она вышла. Кирк в бессильной ярости ударил кулаком по ладони. Внезапно у него возникла мысль.
– Мистер Спок!
– Да, сэр?
– Вулканцы обладают определёнными телепатическими способностями, верно?
– Да, капитан. Но не забывайте: я лишь наполовину вулканец. Я не могу отсюда дотянуться до Анана – а даже если бы и смог, то не сумел бы ни передать ему сложного сообщения, ни уловить его мыслей.
– Я подумал не об этом. Я хочу, чтобы Вы просто внушили подозрения тому часовому, что охраняет нас. Пусть подумает, что мы проделали дыру в стене с помощью какого-нибудь теплового прибора, который они не заметили. Или, если это слишком сложно, что мы просто как-то выбираемся отсюда.
– Хм… – произнёс Спок. – О восприимчивости эминиан мне ничего не известно. Однако, предпринимая попытку, мы ничего не теряем.
– Хорошо. Попробуйте.
Спок кивнул, прислонился головой к выходящей в коридор стене и закрыл глаза. Лицо его приобрело сосредоточенное выражение и спустя несколько секунд заблестело от пота. Даже Кирку, ничего не понимавшему в телепатии, было ясно, что помощник его напряжён до предела.
Казалось, прошло добрых пять столетий, а то и шесть, прежде чем от дверей послышалось чуть слышное гудение, а затем щелчок. Кирк прижался спиной к стене.