– До темноты пять часов, – проговорил Драггот. – Нужно укрыть пернатого от лунного света.
– Что будет, – выдохнул Дейн. Он вновь обрёл власть над своим голосом. – Что будет, если свет на него попадёт?
– Никогда не видел холодовых ожогов?
– Видел.
– Тогда ответь на свой вопрос сам.
Дейн утёр рукавом пот со лба и жестом подозвал к себе ангела. Баал подчинился. Он не обращал внимания ни на боль, ни на пятно запёкшейся крови на одежде. Глубокая рана заживала ровно настолько, насколько ей позволял пронзивший тело нож. Кровь остановилась, но полная регенерация произойдёт, только если извлечь инородный предмет из тела.
Как удержать взаперти ангела? Почти так же, как и вампира: нужно узкое пространство, к примеру, продолговатый ящик, и лежащий на нём тяжёлый предмет из вредоносного металла. К несчастью, самым тяжёлым золотым предметом у зомби было обручальное кольцо. К счастью, одним из самых лёгких была острая золотая булавка. Ею покорный зомби насквозь проколол мочку уха Баала и застегнул импровизированное украшение. Дейн прекрасно помнил, как чувствовал себя, когда Джаред напялил ему на шею серебряный крест. Серебро серьёзно ослабляло способности инфицированного, но полностью не лишало их. Дейн по-прежнему мог чувствовать зов умерших, но не мог призывать их, даровать им второй шанс на существование. Бессмертных же металл делал совершенно беспомощными.
Вытащив нож из тела Баала и услышав его хриплый, болезненный вздох, Дейн впервые всерьёз задумался о своём старшем брате. Почему Джаред вообще носил серебро? Неужели не мог контролировать свои способности? Ему достался довольно посредственный дар, но, должно быть, это настоящее безумие – не находить уединения даже у себя в голове.
– Ты, – едва слышно просипел Баал. – Предатель.
– Я никогда не был на вашей стороне, – ответил Дейн.
К тому же, Дейн прекрасно понимал, что без своих способностей, сам по себе, он был никому не нужен. В нём ценили некроманта, кукловода, генерала, способного пополнить любую армию живыми мертвецами. Но не человека. Антарес не были нужны его таланты, она и сама ими обладала, ей не были нужны новые слуги, не нужно общество смертного. И всё же, с какой жадностью она пила его кровь. Что девять лет назад, что сейчас. И ради этого инфернального желания в её глазах, Дейн был готов принести себя в жертву.
Баал продолжал обвинять Дейна в предательстве, взывать к его душе и убеждать, что вампиры непременно погубят его. Дейн сидел на стуле и не сводил пристального взгляда с парализованного тела в кресле. Крейг вернулся, лениво потягиваясь; Драггот отправился со шлангом смывать кровь с асфальта; зомби... насытились. Избавиться от кого-либо было куда проще, чем раньше казалось Дейну. И, что было для него удивительно, – он всё ещё ничего не почувствовал. Живых существ не стало по его вине, у него на глазах, но в его душе царил странный, нечеловеческий покой. Разве что, тело отказывалось принимать такое зрелище и желало исторгнуть увиденное вместе с пищей и желчью из желудка.
Он понял, что Антарес проснулась, когда со второго этажа спустилась хмурая, погружённая в свои мысли Сенекс. За ней покорно следовал её единственный преданный раб.
– Что такое? – спросил Дейн.
– С-сначала ей не понравился мой парфюм, – вздохнула она. – А потом она узнала, что ангела к-контролировала не я.
– Тебя потренировать?
– ...да. Пожалуйста.
Дейн кивнул и перевёл взгляд на Баала, который всё не унимался с попытками воззвать к светлым чувствам Дейна. Он ни разу не повторился в аргументах, и утомил не столько Дейна, сколько Крейга, который, борясь с раздражением и желанием точить когти о мебель и стены, принялся подтягиваться и отжиматься. Сто отжиманий, и Крейг был уже слишком утомлённым, чтобы срывать зло на мебели. Но потом Баал вновь открывал рот.
– Ты же совсем молода, – просипел он, обращаясь уже к Сенекс. – Почему ты здесь?
– Потому что хочу быть такой же, как королева.
Эту фразу Сенекс произнесла без запинки, с той твёрдостью, которую Дейн никак не ожидал услышать в её голосе.
Прошло ещё какое-то время, прежде чем Антарес спустилась на первый этаж. И её присутствие в этот раз Дейн почувствовал чуть раньше, чем увидел её. Он ощутил, как тяжёлое, древнее сознание королевы вампиров наполнило теплом и жаром гостиную, как погрузилось в поры кожи, как проникло в разум Дейна. Его сердце пропустило удар от такого вторжения в личное пространство, а низ живота наполнился дурманящим жаром. Крейг дёрнулся, Сенекс затаила дыхание, бледное лицо Мишеля на мгновение зарделось, во взгляде Баала появилось похотливое выражение, и Дейн понял, что не он один ощутил её присутствие. Оно непристойно ласкало каждого присутствующего, дразнило его, соблазняло. И в этом проявлении силы не было ни любви, ни нежности – лишь власть, способная как принести наслаждение, так и причинить сводящую с ума боль.