Антарес елейно улыбнулась.
— Мне нечего сказать тому, чьё общество для меня отвратительнее моего холодного гроба, — она окинула вампиров взглядом, заставив их застыть на месте. — И его свита мне не нужна.
Дейн перестал дышать, когда вампиры, выронив цветы и схватив сами себя за головы, резко дёрнули в стороны и с единым оглушительным хрустом свернули себе шеи. Они свалились, как подкошенные, рядом со своими никому не нужными дарами. Антарес перешагнула через неподвижные, но ещё дышащие тела, заглянула в их лица.
— Армус, – Антарес улыбнулась, обращаясь к тому вампиру, которому отвесила пощёчину. – Неужели ты думал заслужить прощение срезанной клумбой и безвкусными игрушками Ангетенара? – она выпрямилась, выдержав паузу. – В подвал. На корм падшему.
Вампир поднялся, издав страшный, предсмертный хрип. Его голова была вывернута под неправильным углом, и он шёл в подвал, не поворачивая её и не глядя на дорогу, полностью покорный чужой воле.
Другие вампиры, молодые и довольно слабые, Антарес не интересовали.
— Мои вертигры не знают вкуса вампирской плоти, – произнесла она. – Сегодня мы это исправим.
Она повернулась лицом к Дейну, шагнула ему навстречу, коснулась подушечками пальцев его скулы. Только увидев обеспокоенность во взгляде Антарес, Дейн понял, что все его эмоции были написаны у него на лице. Что она видела сейчас? Страх? Растерянность? Ужас? Или же слепое восхищение? Антарес уже брала под контроль его тело, но ещё ни разу она не демонстрировала такую силу: убить другое существо своей волей. Дейн со стоном вздохнул, глядя в её горящие в темноте глаза.
– Извращенец, – произнесла Антарес.
— Они заслужили смерть, – прошептал он.
Этой ночью королева не позволила Дейну остаться в своём доме. Сегодня она решила привести в исполнение свой план по отвлечению ангелоидов. Антарес повела пальцем, и из могил восстали живые, свирепые и покрытые формалином трупы. Это были мужчины: крепкие, физически сильные, способные и при жизни нанести другому существу немалый вред. И эти зомби отличались от мертвецов Дейна. Их глаза были слепы и напоминали два мутных, подёрнутых изморозью катаракты, озера; их зубы были острыми и напоминали акульи; их лица были искажены гневом. Антарес подняла не всех мертвецов, лишь десяток, но в большем числе не было нужды.
– Это морои, — сказала она. – Двигаются быстро, умирают неохотно, не любят серебро.
– Я могу поднять таких же?
— Конечно, – хмыкнула Антарес. – Если убьёшь вампира.
Дейн замер и вновь окинул взглядом находящееся вокруг дома кладбище. Он знал, что Антарес пила кровь вампиров, таким образом восстанавливая свои силы, но не знал, что она не переставала терзать их даже после смерти. Было ли это справедливо? Вероятно. В конце концов, Антарес имела право на месть.
— А если я подниму труп ангела?
– Тогда получится акшар. Серые крылья, острые когти, вечная жажда крови, – она усмехнулась. – Из-за таких, как ты и я, ангелы взяли привычку сжигать своих убитых.
Приказ Антарес был прост и лаконичен: идти в город, нападать на людей, выживать. Морои исчезли среди тьмы и деревьев, оставив после себя лишь запах формалина и вырытые могилы. С Дейном Антарес тоже была краткой – ему было велено отправиться к ангелоидам и выяснить, что задумало их начальство.
– Моя королева наградит меня за успешно выполненную работу?
– Я залью тебя горячим воском, – голос Антарес звучал холодно. – И не позволю дышать. Не забывай, с кем разговариваешь, мазохист.
– Помню каждое мгновение, – прошептал Дейн, опустившись на одно колено перед королевой и взглянув ей в глаза. – Ты простишь мне мою дерзость, моя королева?
– Убирайся, – хмыкнула она. – Не желаю тебя видеть, маленькое, самовлюблённое ничтожество.
Дейн дёрнулся. Жар прилил к его лицу, отразившись ярким румянцем на щеках. Антарес прошла мимо, горделиво вскинув голову и не обращая внимания на его смущение. Он стоял в своей неудобной позе ровно до того момента, пока не услышал подъезжавших к дому Сенекс и Мишеля, и думал: как так вышло, что с тех самых губ, которые ласково шептали его имя в моменты оргазма, с тех самых губ, что звали его милым мальчиком, так небрежно сорвалось оскорбление? Дейн поднялся, выпрямился, переступил через всё ещё живых вампиров. Должно быть, чтобы свёрнутая шея зажила и восстановилась, её необходимо для начала вправить, чего не собирались делать ни Антарес, ни Дейн, ни любое другое существо, живущее в пределах дневного убежища.