Джаред сжал губы в линию. На самом деле, как бы осторожен он ни был в своих мыслях, другие телепаты запросто могли прощупать его сознание, и ничего с этим поделать он не мог. Он всегда отличался излишней тревожностью, и после нападения вампира эта особенность усугубилась, превратилась в яркие ночные кошмары. И всё же сейчас он постарался сосредоточиться.
Пожалуйста, подумал Джаред, прошу тебя, спаси его.
Антарес даже не посмотрела на него.
Джаред про себя выругался, опустив оружие. Просить о помощи у королевы вампиров было опрометчиво, но, всё же, для Дейна лучшего варианта попоросту не было. Антарес едва не убила его, когда он был совсем маленьким, потому что сотни лет томилась от неутолимой жажды крови; Кетцалькоатль же клеймил Дейна, чтобы удовлетворить своё задетое эго. Этих двоих ничто не оправдывало в глазах Джареда, и с этого дня обоих он ненавидел в равной степени.
Но если от его ненависти погибнет младший брат, простить себя Джаред уже не сможет. Ненависть позволяла ему закрыть глаза на убийства полубезумных вампиров, избалованных кровососущих детей и даже парочки оборотней, угрожавших спокойствию города. Но если Дейн умрёт из-за глупых принципов старшего брата, его опалённая плоть и запах жареного мяса будут преследовать Джареда во снах до конца жизни.
Пожалуйста, повторил он, Ваше Величество. Вы хотите власти? Тогда я ваш. Клянусь своей жизнью.
Антарес хмыкнула, одарив его презрительным взглядом.
– С твоей стороны великодушно – держать в своих рядах человека, – произнесла она. – И я надеюсь, он полезен.
Джаред медленно кивнул, закрыв глаза. Его клятву приняли.
— Твоё место в гробу, – огрызнулся Кетцалькоатль.
– Моё место, во-первых, на троне, во-вторых, в Южной Америке с сердцем соплячки в руке, – Антарес заверла руку за спину и сняла с пояса хлыст, оплетённый тонкими золотыми лесками. — А вот тебе следует напомнить, где твоё место.
Антарес умелым движением замахнулась. Хлыст просвистел в воздухе, щёлкнул по руке Кетцалькоатля и выбил пистолет из похолодевших от волнения пальцев. Мужчина не вскрикнул. Только опустил взгляд на ладонь и увидел на тыльной стороне пузырящийся от золота ожог. Джаред подавил улыбку. Он знал, как долго заживает ранение металлом.
Один из ангелоидов рванул на Антарес, ощерив клыки. Но не успел он приблизиться к ней и на пару футов, как обратился в камень.
— Не двигаться! – рявкнул Кетцалькоатль, стряхнув кровь с раненной руки.
– Правильное решение, – Антарес вновь размахнулась хлыстом и щёлкнула по груди Кетцалькоатля, одним ударом разорвав его рубашку.
Джаред перевёл взгляд на генерала. Под одеждой, туго перевязанные ремнями, были плотно прижаты к телу пять пар белоснежных крыльев. Ремни лопнули от удара хлыстом, крылья рефлекторно расправились, разрывая ткань рубашки, заставив ангелов и ангелоидов шумно выдохнуть. За последние годы хрупкого мира мало кто видел престола во всём его великолепии. Крылья служили Кетцалькоатлю бронёй, оружием и средством передвижения, но сейчас превратились в ненужное украшение, лишнюю тяжесть на спине и попросту в ту вещь, которую нужно скрывать от людских глаз.
В следующий раз хлыст щёлкнул о лицо Кетцалькоатля. Брызнула кровь, оставив рваную красную полосу на деревянном полу. Антарес судорожно вздохнула, и в этом вздохе Джаред чувствовал куда больше страсти, чем в стонах тех женщин, с которыми когда-то был близок.
— Успокоилась? — спросил Кетцалькоатль.
— Крейг, – произнесла Антарес. — След.
— Слушаюсь.
Оборотень спрыгнул со стойки и шумно втянул носом воздух. На его руках и лице появились чёрные полосы, его руки стали широкими и мощными тигриными лапами. Он повёл округлым ухом и скосил взгляд на Джареда, самодовольно хмыкнув. Джаред думал, что Крейг, сверкая своей надменной улыбкой, выдаст его родство с Дейном, но оборотень лишь прошёл мимо. Антарес проследовала за ним, громко стуча каблуками туфель. Хлыст тянулся за ней, словно змеиный хвост, сверкая золотом в свете электрических ламп.