– Жалос-сть, – прошипел Сет. – Ис-спытывают к побеждённым.
– Её испытывают к тем, – продолжал Аваритиа, уже заметно побледневший. – Кого любят. Искренне.
От такого ответа расстерялся даже собранный и неэмоциональный Сет. Как он расценивал любовь? Скорее всего, как плотское желание, как похоть и стремление к размножению. Что такое забота и ласка он не знал, да и не был способен понять таких простых вещей.
– Что человек, что вампир, – произнёс Сет, и его голос звучал медленно, тягуче. – Не привлекательна.
– Вам понравилась Сенекс, – голос Дейна сел от такой критической оценки. – Чем?
— С-смертному никогда не понять крас-соту движений, жес-стов, взглядов. Вас-с интерес-суют груди и бёдра.
– Вот уж неправда, – улыбнулся Аваритиа. – В моей королеве мне в первую очередь нравится блестящий ум.
– Тебе в первую очередь нравится мой капитал, – нахмурилась Дивена.
– Моя прекрасная королева, – улыбка не исчезала с его лица. – Если вы таким образом требуете комплиментов, то я готов ублажать ваш слух круглые сутки. И мне не хватит и двадцати лет, чтобы описать всё ваше совершенство.
– Всего-то двадцати?
– Это приблизительные подсчёты. Я рассчитывал, исходя из средней продолжительности жизни демона, – он подошёл и, склонившись, поднёс к губам руку Дивены. – Вас я готов боготворить как до конца жизни, так и после неё, если один вид живого мертвеца не вызовет у вас отвращения.
На это Дивена ничего не ответила. Она не изменилась в лице, не одарила Аваритию своей улыбкой, но в то же время не отвергла. Она была довольна его лестью, которая необходима белым демонам, как воздух, и сейчас смотрела на него, ожидая продолжения.
Сет какое-то время смотрел на них, но после скосил взгляд в сторону. Наблюдая за ним, Дейн понимал, почему Крейг так бурно реагировал на нага и совершенно не боялся дракона. Если Драггот всегда был чем-то занят и часто раздражался из-за всякой ерунды, то Сет оставался совершенно спокоен, но при этом наблюдал за другими живыми существами, как за потенциальной добычей. Дейн слышал, что наги убивают своих сыновей из каждого выводка, и это не прибавляло Сету очков доброжелательности.
– Ты пропиталс-ся запахом гос-спожи, – произнёс Сет. – Держис-сь поближе к тигру, влас-стелин огня.
– Зачем?
– Гос-сподин ненавидит кошек гос-спожи. Не перенос-сит их запаха.
– У него аллергия?
– Нет. Гос-сподин очень брезглив.
Сет высунул раздвоенный язык, крутя в пальцах бокал с шампанским. От запаха алкоголя он морщился, даже пролил каплю яда в золотистую пузырящуюся жидкость. От яда нага шампанское вскипело в одно мгновение исторгло из бокала столб плотной, ядовитой пены, которая, опав на сидения, растворила на них обивку. Пена попала и на руки Сету, но его кожа от собственного яда не пострадала.
Дейн наблюдал за этим процессом, не мигая. Если бы он подошёл чуть ближе, яд попал бы на него и превратил бы молодого парня в смесь пузырящейся кожи и окровавленной плоти. Дейн перевёл взгляд на Крейга. Тот, спрятавшись за спиной Минтата, громко мурлыкал от нервов и шипел. Демоны же не смотрели на них и были до того увлечены друг другом, что вряд ли обратили бы внимание на гибель Дейна. И почему он вообще что-то делает ради них?
Нет. Неправильно. Что бы он ни делал, он делал во благо своей королевы. К тому же, когда Дейн станет королём, Сет присягнёт на верность уже к нему, и ссориться со своим будущим советником не следовало.
– Ваш яд, – прохрипел Дейн.
– Прош-шу прощ-щения.
Два простых слова не на шутку удивили Дейна. За всё то время, когда он тесно контактировал с королевой и её свитой, извинился перед ним лишь один живой человек. От Антарес он не ждал подобного, да и сам желал, чтобы она обращалась с ним жестоко; Драггот и Крейг не причиняли ему вреда, скорее наоборот, даже пытались помочь и предупредить; демоны использовали его в своих целях, воздействовали на его разум своими силами, и ни разу даже не попытались произнести слов извинения. Извинилась перед ним лишь одна Сенекс. Перепуганная девчонка, которую королева держит рядом с собой из жалости, и из-за которой Дейн лишился своего дара. К Сенекс он испытывал сдержанное презрение. И почему он не проткнул ей руку ножом и не подчинил своей воле, прежде чем податься к Кетцалькоатлю? Должно быть, всему виной силы Сенекс, из-за которых Дейн вообразил, будто бы он и она — друзья.