- От такой дешевки, как ты - я не позволю детям родиться. Дурной крови не место в жилах моих детей! Сам лично вырежу! - Я врала. Я никогда бы не убила малыша, даже после такого ужаса, что пережила, но... Мне хотелось задеть его и причинить любую боль, на которую я оказалась бы способна, только чтобы он знал, как мне было больно...
- Никогда не рожу от тебя! Помни! - Мы испепеляли друг друга взглядом, пока он грубо не отшвырнул меня, поправил брюки и вылетел из джипа.
Глава 16
Наказанием за мою попытку оскорбить его, было заточение. Всю следующую неделю, меня не выпускали, и я ощущала себя, словно в тюрьме. Леська оставалась таким же счастливым ребенком. Она привыкла к мысли о том, что ее старшая сестра вышла замуж. Приходилось ежедневно разыгрывать спектакль одного актера про счастливую жизнь. Я видела, как она была не всегда довольна и даже пару раз высказалась о том, что вдвоем нам было лучше, чем с кучей хоть и добрых для нее, но посторонних дядек, которые по пятам бродили и за ней.
- Алиса, они так всех моих ухажеров разгонят и все достанутся Настьке! - Сетовала сестренка. Мы, как обычно, готовили ужин. Влад стал поистине моей тенью даже в доме, молча находясь рядом.
- Хорошо, я поговорю с ними.
- Я вот возьму и Алексу перца насыплю в тарелку, чтобы знал - мне тоже обидно! - Идея с перцем мне понравилась, даже закралась мысль натереть его нижнее белье чили, чтобы денек выдался удачным, только вот чем мне это обернется и двум женщинам - я не знала. Ему пакостить - себе дороже выйдет.
К слову, всю неделю, он возвращался поздно, и от него буквально разило алкоголем и женскими духами. Почувствовала ли я хоть что-то? Главное, меня не трогал после инцидента в машине. Его кличку я слышала каждый день среди охраны "бешенный переломал руки кому-то", "бешенный сделал то", "бешенный сделал это", "бешенный", бешенный, бешенный..." Фу, блин. Почему его вообще так прозвали?
- Влад, почему его так называют - Бешенный? - Охранник посерьезнел, как только Леська убежала играть.
- Лучше спроси сама, Алиса. Если посчитает нужным - расскажет. - Я фыркнула.
- Я не то, что говорить, видеть его не могу. Тошно.
- Ты его не знаешь, Алиса. Не так ужасен черт, как его все малюют. Он никогда не делает чего-то без причины. - Меня задели его слова.
- То есть, по-твоему, уничтожить морально и физически человека - должна быть причина, известная только ему? Что плохого конкретно я ему сделала, что он так поступил со мной? Я уже молчу про его связь с моей семьей в другом плане, когда-то. - Я вздохнула горестно. Влад склонил голову на бок.
- Когда-то, он не просто имел связь с твоей семьей - он ее создал. - Я замерла с ложкой в соусе.
- То есть?
- Он прибьет меня, если расскажу. Ты ведь побежишь выяснять отношения, так что, спроси его. - Он собирался было встать, но грех было упускать такой шанс.
- Не скажу. Я ведь могу хоть тебе доверять? Останется в тайне, с нас с Леськой спагетти. - Я ложкой указала на плиту. Влад покачал головой, но вернулся на место.
- Твоя взяла, продамся за ужин. Но если проболтаешься... - Я помотала головой.
- В общем, когда-то твоя мать устроилась секретарем к отцу беш... Алекса. Молодая, амбициозная. Она только окончила банковский и искала себе приключений, страстей и романы. Обхаживала отца Алекса, пока не подвернулся под руку молодой паренек, без оглядки влюбившийся в нее.
- В маму?
- Да. Отец выкинул сына на улицу буквально, в малом возрасте. Для Бориса Яковлевича, достойный сын мог вырасти исключительно сам. Как бы тяжело не было Алексу, отец руки не подавал. Мать его была из притона, так что ее быстро не стало. В общем, его вырастила улица, и различные группировки. Он поднимался, так сказать, по карьерной лестнице криминала сам. Отец приглядывал за ним, но не более того. Буйный нрав взял свое. Его прозвали Бешенным за полное отсутствие сострадания и прочих эмоций. Он безжалостен ко всему, срывался по щелчку, и вытворял такое, от чего ты бы в обморок хлопнулась.
- Он убивал? - Осознание того, что я находилась в доме не только насильника ставшего моим мужем, но и убийцы - буквально разбило на кусочки.
- Всякое было. Не жди, что одним днем он образумится и станет белым и пушистым. Он, как зверь - дикий, хищный, всегда берет свое. Женщины ради него, какие только подвиги не совершали.