— Ты не боишься, что скажет Кассандра, когда узнает о твоей попытке соблазнить меня? — искренне поинтересовался он. Женщина на мгновение замерла.
Да, у Кассандры и Ракель произошел конфликт, и она выбросила вампиршу в окно, а потом, изнывающую от медленного исцеления, заперла в темнице. И это Кассандра еще не слишком злилась — что могло быть, если бы та узнала о сегодняшнем вечере…
Хотя Катрей не знал, насколько она ревнива. Эта мысль ошарашила его — он ведь никогда не давал повода, наоборот, даже сам причинял ей вред своею ревностью.
— А мы ей не скажем, — прильнув к нему, прошептала Ракель.
Игнорируя чувственные губы неподалеку от своего лица, Катрей холодно спросил:
— Кому ты принадлежишь сейчас, раз смогла прибиться к войску?
Ракель вновь замерла, на этот раз почти прикоснувшись к его губам.
— Чья ты любовница? — настаивал Катрей.
Вместо ответа она недоуменно моргнула.
— В моем сердце только вы… — начала Ракель.
Катрей постепенно стал злиться.
— А в постели — целый полк, — отрезал он, взмахом руки прогоняя её. — Мне не нужна шлюха, которую попробовали уже все! Убирайся прочь с моих глаз!
Ракель испуганно отшатнулась, сделала поспешный реверанс и убежала из пиршественного зала.
Катрей поймал удивленно-веселый взгляд Ренара Лерайе, прижимавшего к себе смущенную девушку-служанку. Вряд ли кто-то, особенно любвеобильный принцизгнанник, смог бы осудить его возможный интерес к Ракель: после кровопролитного боя как никогда хочется ощутить вкус жизни и тепло женского тела. Многие, пожалуй, даже
Радаман и Эдгар, став свидетелями его измены, не рассказали бы об этом Кассандре.
Даже Хель можно было бы припугнуть, и она замолчала.
Но он не сделал этого. Не потому что Катрей не хотел обманывать Кассандру или обижать её. Все было гораздо серьезнее — просто не желал кого-либо еще, кроме неё самой. Именно поэтому он поставил на стол недопитый кубок и отправился в покои, чтобы заснуть и поскорее увидеть чудесные сны, наполненные любимым ароматом.
Наверное, за это решение боги вознаградили его: ночью Катрей понял, что сны — магические, и кровная связь между ним и Кассандрой создана благодаря их ребенку.
***
В первые минуты пробуждения Катрей даже не вспомнил о своем сне. А потом понимание обрушилось мгновенно огромной снежной лавиной, заставив его задыхаться от нехватки воздуха. Он не успел отреагировать во сне на новость, и сейчас не знал, как быть.
Кассандра ждет ребенка. Его дитя, сына или дочь. Неважно! Главное — плод их любви. Катрей счастливо рассмеялся, вскочив с постели и подняв голову вверх.
Он уже хотел этого ребенка. Не потому что нужен наследник, нет, — внезапно осознал Катрей. Это дитя будет желанным, потому что его выносит Кассандра.
Глупец! Он веками мечтал о ребенке и не задумывался о женщине, которая его выносит! Но теперь Катрей отчетливо понимал разницу между обязательным наследником и ребенком от любимой женщины. Катрей хотел поблагодарить Кассандру теплыми словами и поцелуями, изнывал от желания прикоснуться к животу, в котором рос их ребенок. Их!
А потом возник вопрос — а что, если Кассандра не в восторге от беременности? Катрей сел обратно на кровать и спрятал лицо в ладонях.
Она ведь плакала, когда рассказывала о ребенке. Может быть, она боялась его реакции? Или просто не хотела этого? Да, не секрет, что Кассандра не спешила зачинать ребенка, но ведь это уже свершившийся факт. Не станет же она избавляться
от…
Катрей похолодел. Он старался не думать, что будет, если она… Он любил Кассандру, но и сам не мог представить, что сделал бы в таком случае.
Нет, нельзя об этом думать. Это был не первый сон и не последний, так что еще будет время убедить её.
Катрей молился, чтобы это время было.
С раннего утра, несмотря на вчерашний пир, воины начали собираться, и Катрей вихрем метался вокруг них, проверяя целостность запасов, качество амуниции и прочее. Мужчины удивлялись личному интересу самого князя — обычно за этим следили Эдгар или его заместители, но никак не Катрей. Естественно, воинам он ничего не объяснял, но сам понимал, зачем это делает — чтобы дожить до следующей ночи.