Император отошел и, протянув руку жене, повел её к дверям, оставив меня за спиной.
— Наедине можешь называть меня Дагмаром, Кассандра, — бросил он. — Устраивайся в покоях, привыкай к страже рядом с собой. Ты гостья, пока не захочешь иного. И добро пожаловать в Иксион.
Двери оглушительно хлопнули, заставив меня вздрогнуть. Я судорожно выдохнула, прижав дрожащие ладони к животу. Невидимый кулон успокаивающе холодил кожу. Кажется, я здесь надолго. Остается только ждать Катрея, пробовать снять браслеты… И пытаться найти слабое место Дагмара Флегонта.
***
Катрей смутно запомнил встречу с правительницей Салема. В памяти запечатлелся лишь темный взгляд леди Стерн. Она оставалась собранной во время всей встречи, и о присоединении города к будущему государству Катрея сообщила спокойно.
До сих пор сохранявшая нейтралитет, Верховная ведьма объяснила свое решение безвыходным положением.
— Королевство твоей мечты появится, это непреложный факт, — сказала она Катрею, — и какую роль будет играть Салем — зависит от моего решения. Я выбираю правильный путь.
Откровенно говоря, Катрею было плевать. Он мог бы сравнять Салем с землей или оставить нетронутым — какая разница? Это неважно, пока он не узнает, что случилось с Кассандрой.
Катрей сходил с ума от неизвестности. Практически перестал есть, а засыпал лишь ради того, чтобы увидеть Кассандру во сне. Липкий страх опутывал невидимой паутиной все тело, не давая глубоко вдохнуть.
Он забыл, каково это — беспокоиться за кого-либо. Все его близкие были могущественны и способны защитить себя. Даже то, что произошло с Изабель, Катрей воспринял спокойнее. Тогда он находился в глубокой депрессии, больше похожей на внутреннее онемение. Сейчас же он ощущал мир и собственные чувства весьма остро.
Кассандра пробудила его к жизни, она же и забрала её. Катрей сгорал от страха за его волчицу и ребенка. Где-то глубоко внутри начинало разгораться пламя неудержимой ярости — и последними остатками разума Катрей понимал, что эта ярость может всколыхнуть весь континент.
На второй день нахождения в Салеме, перед открытием бала в честь их союза, к Катрею в покои пришла Архелия. Она постаралась успокоить его, убедить, что Кассандре ничего не угрожает.
— Она обладает уникальной магией и силой волчицы. Кассандра справится, — уверенно произнесла Хель.
Катрей не смог сдержать вспышки злости, но постарался направить её в сторону: вазу он кинул в стену, а не в нежеланную гостью.
— Она не станет рисковать! — рявкнул Катрей и рухнул в кресло — силы мгновенно покинули его. Прикрыв глаза, он с горечью повторил: — Она не станет сопротивляться и не попытается сбежать.
Хель, ничуть не испуганная порывом Катрея, присела в соседнее кресло и сочувствующе спросила:
— Почему ты так уверен?
Катрей печально посмотрел на неё и шепотом признался:
— Кассандра не будет рисковать жизнью нашего ребенка.
Архелия тихо ахнула и прикрыла рот рукой. Глаза её наполнились слезами, которые тут же покатились по щекам.
— Мы сделаем все, чтобы обнаружить её, — пообещала Хель. — Но не думаешь ли ты, что кому-нибудь из нас нужно отправиться в Серрат за артефактом?
— Копье — самое страшное оружие, оно может уничтожить весь континент. Я стану использовать его только в крайнем случае. Пока есть шанс, будем все делать сами.
Архелия поспешно стерла слезы и, сурово поджав губы, решительно кивнула:
— Я подумаю, что можно сделать. Поищу заклинания в салемской библиотеке. Если что, леди Стерн нам поможет.
Той же ночью ему приснилась Кассандра. Рассказала, что под надзором стаабского адмирала плывет на юг — видимо, в сторону Иксиона. Показала браслеты, которые проявились даже во сне.
С тех пор Катрей почти каждую ночь тянулся к Кассандре, и она откликалась. Ему понадобилась вся сила воли, чтобы сдержать страх, бессильную ярость и успокоить её. Кассандре в её положении требовались поддержка и уверенность, Катрей старался дать ей это.
Однажды, когда он уже выдвинулся из Салема в сторону Аскитреи, во сне они с Кассандрой гуляли по Брейгельскому рынку. Прилавки ломились от самых разных товаров, вот только ни торговцев, ни покупателей не было. Рынок пустовал, и они находились здесь вдвоем.
— Я рассказал о твоей беременности Архелии и остальным, — неохотно прервал тишину Катрей.
Кассандра положила свободную руку (одну руку не отпускал Катрей, радуясь иллюзорному чувству близости) на округлившийся живот и улыбнулась.