***
Однажды, сидя за вышиванием в покоях Делии, я поинтересовалась:
— Как вы познакомились с Дагмаром?
Делия вздрогнула, уколов себе палец. Поморщившись, она нервно улыбнулась мне и слизнула выступившую капельку крови.
— О, он приехал в Альенде, чтобы заключить договор. Одним из пунктов договора был его брак с одной из дочерей правителя. Из трех кандидаток он выбрал меня.
— Как романтично, — криво усмехнулась я, опуская глаза к пяльцам.
— Да, нашей истории далеко до истории твоей любви, — согласилась она. — Я слышала, князь похитил тебя прямо из родного замка, потому что влюбился.
Как же он мог влюбиться, если ни разу не видел меня? Произносить я этого не стала, позволяя Делии фантазировать.
— Это сложная и запутанная, но очень страстная история любви, — туманно ответила я, улыбаясь. — Когда-нибудь я расскажу её вам.
Делия посмотрела на меня.
— Да… ну, а вдруг… Мало ли, как судьба сложится. Вдруг мы больше не увидимся, — нервно хихикнула она.
Покачав головой, я с сожалением ответила:
— Простите, но мне не хочется рассказывать об этом.
Делия надула губы, точно обиженный ребенок.
— Ну и ладно! — фыркнула она.
— Уверена, однажды вы сами расскажете мне о своей волшебной истории… — Она посмотрела насмешливо, и я поправилась: — Ну, иногда любовь в браке вспыхивает не сразу. Уверена, Дагмар еще полюбит вас.
Разговор как-то сам собой прекратился.
А на следующее утро мощной волной по столице прокатилась новость: супруга императора и его лучший друг убиты при попытке уплыть из Иксиона.
Сидя в укромной беседке в саду, я внимательно слушала перешептывания придворных.
Постепенно картинка начала складываться в голове.
Я была права в подозрениях по поводу наигранности Делии. Она совсем не желала выходить замуж за Дагмара, её заставили родные. И рожать ему наследника не хотела. Делия страшно боялась императора — в первые дни даже запиралась в спальне, не пуская собственного мужа.
Она вынашивала план побега. Свои замыслы тщательно скрывала, нацепив маску амбициозной и властолюбивой женщины. Делия все таила внутри, пока однажды не познакомилась с советником императора — герцогом Криспеном Хорсом. Он постоянно оказывался рядом, пытаясь разузнать её секреты… а потом сам стал одним из них.
Они встречались за спиной императора. Искренне полюбили друг друга, но каждый раз оглядывались, опасаясь кары. Делии приходилось изображать рьяное желание зачать ребенка и, как следствие, терпеть постоянные ласки императора. В это же время герцог Хорс тщательно готовил их побег на другой континент. Мое появление сыграло им на руку, отвлекая внимание императора.
К сожалению, паре это мало помогло.
Надо же, рядом со мной закручивалась такая трагедия, а я даже не заметила. Ведь интуиция подозрительно шептала внутри, когда Делия виртуозно врала мне. Я воспринимала её поведение как типичную для неё странность.
Дворец погрузился в скорбь, смешанную с приглушенным испугом. Все боялись реакции Дагмара, поэтому скорбь по императрице не превышала положенного уровня. Лишь в саду некоторые позволяли себе посплетничать, а вот в коридорах стояла мертвая тишина.
Сама не зная, зачем, я попросила проводить меня к Росете. Должно быть, после гибели сына она тоскует, и хотелось утешить её. Стражники удивились моей просьбе, но без лишних слов сопроводили до покоев наложницы.
Я была права: в спальне Росеты, кроме неё самой, никого не было. Портьеры наглухо задвинуты, не пропуская в комнату ни капли солнечного света, и в этом полумраке трудно было разглядеть хрупкую фигурку на постели среди маленьких подушек.
— Кто там?.. — тихо спросила она, зашелестев шелковым покрывалом. Вставать Росета не решилась, но голову подняла.
— Меня зовут Кассандра, я… я хотела… — Если честно, я и сама не знала, зачем пришла. Просто потянуло. — Хотела выразить тебе свое сожаление по поводу ребенка.
Прими мои соболезнования.
Росета молчала, никак не реагируя на слова. Меня это смутило, но она, в общем-то, была в своем праве. Не знаю, как поступила бы я, узнав о гибели собственного ребенка.
Упасите меня боги от этого!..
— Не возражаешь, если я открою портьеры? — преувеличенно бодрым голосом поинтересовалась я и почти вслепую пошла к окну.
— Не возражаю…
Я с трудом отодвинула плотную ткань, впуская поток солнечного света в спальню.
— Вот так уже лучше, — довольно кивнула я и повернулась к кровати.
У Росеты были красивые темные локоны. Они привлекали глаз даже в растрепанном виде. Милое личико было чрезвычайно бледным, и лишь маленький аккуратный носик, да еще, пожалуй, глаза краснели из-за постоянных слез.