Кривая улыбка показалась на его губах. Эдриан церемонно поклонился мне и ушел с полигона.
Да, я была права, выбрав его. Он быстро сопоставил свое быстрое восхождение по карьерной лестнице и спешную помолвку с Джиал. Эдриан будет хорошим правителем, в это я верила всем сердцем.
***
Несколько дней в пути, к удивлению самого Катрея, взбодрили его. Мерное покачивание верхом на лошади, бесконечные леса и поля, прохладный свежий ветер, дующий прямо в лицо… Это был дух свободы, дух самой жизни. Лязг железа — оружия и доспехов — навевал ностальгическую улыбку. Катрей только сейчас осознал, что скучал по военным походам, по жаркому предвкушению битвы. Последние тридцать лет он безвылазно просидел в Серрате, разлагаясь морально. Оставаясь молодым внешне, вампир давно похоронил себя в стенах собственного замка. И вот он вновь вернулся к жизни. Все как в старые времена — желание вкусить крови врага, возбуждение от будущих сражений… желание глубоко-глубоко вдыхать свежий воздух с примесью легкого дыма от костра, конского пота и поджаренной дичи. Катрей не насыщался обычной едой, но обожал вкус кролика, только что снятого с вертела. Вкус прохладной воды, набранной с ручья.
Катрей был рад, что его вернули к жизни. Но радость эта омрачалась собственно причиной.
Кассандра. Его личное безумие. То, что он испытывал к ней… Это сильнее, чем обычная похоть, страсть, желание. Такое он испытывал только один-единственный раз, тысячу лет назад, к своей покойной жене Алисе. Желание постоянно находиться рядом, чувствовать её ласки, слышать смех и стоны. Проникать во все сферы её жизни, быть тем самым солнцем, без которого цветку не выжить.
Когда-то Катрей также стал относиться к Алисе, на что она однажды рассмеялась и шутливо заметила, что для него любовь — это неуемное желание обладать. Сейчас как никогда вампир был чертовски уверен в этой фразе.
Кассандра оказалась не такой терпеливой и прощающей, как Алиса. Да, она простила ему похищение, простила убийство Истинного, насильственный первый раз… А вот обман простить не смогла. Подумать только — сбежала! От него, князя Серрата, правителя и прародителя всех вампиров, живущих ныне. О нем слагали кровавые легенды, лживые лишь наполовину. Им пугали детей, чтобы они не приближались к вампирам. А она не побоялась, дерзнула бросить его. Катрей не мог до конца определиться, чего он хочет больше — придушить Кассандру или запереть её в Серрате, чтобы всегда была рядом.
Так и проходил его последний месяц — от бешенства к сожалению, смешанному с горечью вины. Кассандра посчитала его ложь предательством. Самое ужасное, что она сбежала в неизвестном направлении. Спасибо этой суке Присцилле, помогла ей. Демонова эрибейская магия! Теперь она перенеслась боги знают куда. Эмилия, его подданная, путешествовавшая на Эрибею, в письме сообщила ему, что ни Присцилла, ни Кассандра там не появлялись. С магией и деньгами Присцилла могла спрятать свою дочь где угодно, и ни за что он не сможет её найти.
Сожаление проходило быстро, все чаще Катрей впадал в ярость. Он злился на себя — за то, что чувствовал вину. На Кассандру, потому что бросила его. На Хель, потому что она не могла найти её с помощью магии. И на весь мир.
И только на пару минут, лежа перед самым рассветом в своей постели в полном одиночестве, он глубоко дышал в тщетной попытке уловить аромат Кассандры и признавался себе, что тосковал по ней.
— Князь?.. — Его вырвали из мрачных мыслей неожиданно.
Катрей вопросительно приподнял брови, рассматривая волнующегося адъютанта. Новичок, совсем недавно Эдгаром, заметно переживал рядом с Катреем. Его это даже забавляло. Эдгар утверждал, что потенциал у него большой. И то, что постоянно недовольный профессионализмом своих воинов генерал похвалил адъютанта, уже о многом говорило.
— В километре от нас таверна, можем расположиться рядом с ней, — осторожно сказал он.
— Вся армия там не поместится, — усмехнулся появившийся рядом Эдгар, — но мы сможем привести себя и одежду в порядок перед встречей с новой леди Агенор. Ты ведь наверняка хочешь впечатлить родственников своей любимой. Может быть, и её встретишь.
— Кассандре нечего делать в Агенории, — мотнул головой Катрей. — Идти к отцу, который пытался её убить? Она ведь не знала о его смерти.
— Как бы то ни было, в таверне мы остановимся, — хмыкнул Эдгар. — Исмар уже там, ждет нас.
Пожалуй, рядом с таверной придется остановиться. Эдгар оказался на удивление проницательным, в Агенорию Катрей хотел въехать в чистой одежде, без дорожной пыли на ней.