Я отпарировала:
— Ну что вы, лорд Марибо, я благодарна за ваши уроки. Они были пропитаны мудростью и благородством, как и вы сами.
Естественно, Эдгар уловил издевку и хищно улыбнулся.
— Надеюсь, крошка Кэсси, ты не откажешь мне в тренировочном бое.
— Как вы смеете так говорить с леди Агенор?! — не выдержал ехавший немного позади Эдриан. — Имейте уважение!
— Я лучше какую-нибудь служанку поимею! — фыркнул, ничуть не обидевшись, Эдгар и обратился ко мне: — Кстати, у тебя нет какой-нибудь очаровательный фрейлины или хотя бы камеристки? В Серрате я даже заскучал, теперь рад осваивать новые шейки.
Хотя если попадется красавица, то я не только клыки в нее всажу, но кое-что еще.
Эдриан задохнулся от возмущения, не ожидая такой дерзости. Краем глаза я заметила, как он потянулся к мечу. Пришлось коротко мотнуть головой, и он неохотно отступил.
— Я предоставлю вам кровь для питания, но только в бутылках. Никаких насильственных укусов, только при обоюдном желании, — отрезала я. — А как ты знаешь, в последнее время оборотни не в восторге от вампиров, так что…
— А если я нарушу твой приказ, что ты сделаешь? — криво усмехнулся он.
— Отшлепаешь?
Я раздраженно посмотрела на него, мысленно взмолившись всем богам, чтобы Эдриан продолжал хранить молчание.
— Благодаря Архелии я владею не только эрибейской магией, но и кровной. И знаю парочку очень неприятных проклятий — например, исчезновение мужской силы до тех пор, пока я не вытащу из тебя мольбу о прощении. Или зуд по всему телу. Или еще парочка неприглядных проклятий, после которых ты неделю не выйдешь из туалета. Как тебе идея?
— Договорились, против воли кусать не буду, — поспешно согласился он и улыбнулся: — Я и забыл, как с тобой весело, Кассандра.
Я не смогла не улыбнуться в ответ.
***
Аргисса, окатив вампиров взглядом, полным презрения и отвращения, все-таки лично сопроводила их в заранее приготовленные покои. Один из вооруженных спутников отправился вместе с конюхами в конюшню, чтобы проследить за лошадьми. Катрей за все время пути ничего мне не сказал, хотя его горячий взгляд прожигал спину. Радаман с любопытством наблюдал за полупустым городом, за настороженными оборотнями, и приветливо улыбался. Бьюсь об заклад, если бы он приехал один, без мрачного Катрея и язвительного Эдгара, оборотни смогли бы преисполниться дружелюбия по отношению к нему.
Отказался передохнуть в выделенных покоях лишь Катрей. Не отрывая от меня злого взгляда, он процедил:
— Я хочу поговорить с тобой… леди Агенор.
Я поймала вопросительный взгляд Эдриана и мотнула головой, мол, сопровождение не нужно. Если он пребывал в шоке от язвительных замечаний Эдгара, то как отреагирует на злого Катрея… Уж лучше вытерпеть один тяжелый разговор наедине.
— Тогда прошу в мой кабинет, — постаравшись сохранить достоинство, кивнула я. Я пошла впереди, Катрей быстро догнал и уверенно повел вперед, как будто зная, где располагался кабинет.
— Что это за самоуверенный хлыщ крутится рядом с тобой? — как бы невзначай поинтересовался он.
— Ты про Эдриана? Довольно сильный оборотень, из него выйдет превосходный лорд Агенор.
Сказала абсолютную правду, но перевернула все с ног на голову — судя по скрежетнувшим зубам Катрея, меня поняли так, как нужно.
Все оставшееся время до кабинета мы молчали, каждый погруженный в свои мысли. Уж не знаю, о чем думал Катрей, но я не могла избавиться от мысли, что вот он, рядом со мной, протяни руку — и коснешься напряженных мускулов.
Лакей распахнул дверь кабинета, впуская сначала меня, затем Катрея. Я хотела пройти к своему креслу, чтобы отделиться от злющего гостя массивным дубовым столом. Так появлялась иллюзия защищенности, которая помогла бы мне удерживать образ равнодушной леди.
Катрей решил иначе. Воспользовавшись тем, что я глупо подставила свою спину, схватил меня и оттащил к стене, прижимая меня и фиксируя запястья своими ладонями.
— Ты действительно думала, что кровная клятва меня остановит?! — прорычал он и впился в мои губы, срывая поцелуй — жесткий, грубый, изголодавшийся. Каждым движением Катрей захватывал, брал свое.
Я не успела и моргнуть, а сейчас боролась за каждый новый вдох, пытаясь хватать ртом воздух. Катрею это было на руку: он ворвался меж губ своим языком, жадно лаская и требуя ответить ему.
Обжигающий жар, охвативший всю меня, дурманил голову. На мгновение длиною в вечность я забыла обо всех проблемах. Оставался только Катрей, прижимающий к стене, его горячие губы и слабые стоны — наши общие стоны.