— Не надо произносить этого, Джи, — мягко перебила я, встав прямо позади неё и положив руки на хрупкие плечи. — Я не держу ни на кого из них зла.
Джиал поймала мой взгляд в отражении и всхлипнула:
— Да, у них были недостатки. Но они оставались моей семьей, я любила их. А сейчас Агеноры разодраны в клочья! Мой брат, мама, отец… Даже Мери уехала. Ты исчезла на полгода. Осталась только я, — шепотом закончила она и ссутулилась.
Я обошла пуф, на котором сидела Джиал, и опустилась перед ней на колени.
— Сестричка, я понимаю, как тебе тяжело! — Я взяла её лицо в ладони и стерла слезы большими пальцами. — Временами в Серрате я тоже чувствовала себя безмерно одинокой. Мне казалось, всему миру плевать на меня, и не найдется ни одного человека, который пожалел бы меня.
— И как же ты справлялась? — сквозь слезы спросила она. Изящное тельце уже откровенно трясло, выдержка окончательно ей отказала.
Я посмотрела прямо в зеленые родные глаза и сглотнула. В нынешнем состоянии сестры виновата только я. Ладно Медон и Дерек, но Исмену убила я, и даже Мери уехала в Дартмур по моему приказу. Одни боги знают, что сделала бы Джиал, узнав всю правду — но даже со сладкой ложью ей было безмерно тяжело.
— Я приняла эту истину, — честно призналась я. — Поняла, что никто не придет мне на помощь, и пыталась сделать что-то сама. Однажды я сбросила одну вредную вампиршу с башни. — Глаза Джиал удивленно округлились, и я торопливо добавила: — Она осталась жива. Я пыталась самостоятельно управлять своей жизнью. Не всегда у меня это получалось, но я не оставляла попыток. Именно поэтому я приехала в Агенорию после того, как сбежала из Серрата, хотя меня ждали в другом месте. Именно поэтому я не позволила Мери сесть на отцовский трон.
Слезы Джиал остановились, а остатки я стерла с щек ладонями. Джиал помогли мои слова — и она поняла, куда я клоню.
— Я не смогу управлять целым городом, — испуганно помотала головой она и сжалась.
— У меня нет такой силы, как у тебя.
— Ты не будешь одна, — горячо заверила я. — И никто не вручит тебе, еще совсем неподготовленной, прямо сейчас управление городом. Тебе поможет Эдриан, Аргисса… и я тоже. Ты постепенно научишься, посмотришь на наши ошибки. Я ведь тоже не умела управлять городом, да и сейчас не всегда понимаю, что творю. — Джиал не сдержала смешка, и я тоже улыбнулась. — Боги забрали большую часть нашей семьи, но мы все еще есть друг у друга. Скоро появится и Эдриан. Думаю, ему понравится носить нашу фамилию.
Джиал выпрямилась и несмело улыбнулась.
— Он так старается помочь мне пережить горе, — смущенно призналась она. — Раньше я смотрела на него только издалека и восхищалась, а теперь, когда он обратил на меня внимание… Боги, он такой заботливый, и милый, и… и… Глаза Джиал загорелись влюбленностью.
— А еще… Семью ведь можно создать. У нас ведь будут дети, — шепотом произнесла она и отчаянно покраснела.
Я рассмеялась и поднялась на ноги. Ей скоро исполняется семнадцать, в это время уже многие девушки замужем, а иногда ведет себя, как ребенок!
— Давай-ка сделаем тебе прическу, а потом ты пойдешь на занятия с учителями, — тепло произнесла я и взяла в руки копну светлых волос.
После беседы с Джиал я чувствовала себя превосходно. Невидимая тяжесть на плечах немного ослабла. Но только немного: тяжесть вины в смерти Исмены останется со мной на всю жизнь.
Раз уж я в была в жилом крыле, то решила заглянуть еще в одни покои. Около них не стояли гвардейцы, но стойкий запах крепкого алкоголя даже из-за закрытой двери отгонял любого гостя.
На этот раз я не стучалась, но этого и не требовалось: вновь встретившиеся сестры крепко спали. Изабель лежала в кресле: ноги её свисали с одной стороны, а длинные спутанные волосы с другой. Она была во вчерашнем платье, но уже изрядно помятом. К груди, как родное дитя, она прижимала початую бутылку… судя по всему, с ромом. Её пристрастие к этому крепкому напитку навевало интересные мысли по поводу прошлого Изабель. Сразу представлялась картина, как она размахивает саблей, стоя на корабле, и орет на приближающееся судно, которое собирается ограбить вместе со своей командой пиратов.
Архелия, в отличие от сестры, умудрилась добраться до кровати и даже раздеться. Платье-то она сняла, оставшись в тонкой сорочке, а вот про туфли забыла. Она сжалась в позу эмбриона и слегка посапывала.
Я не могла сдержать улыбки при взгляде на них. Кто бы мог подумать — могущественные, опасные вампирши, повидавшие за тысячу лет столько ужасов, сколько я и представить не могу. Сейчас их ничем не отличишь от обычных смертных.