— Знаешь, мне нравится эта уверенность. Ни тени сомнения в голосе, ты как будто приказываешь мне, а не просишь.
— Еще немного, и ты начнешь благодарить меня за похищение.
— Отец недооценивал меня. Если бы экипаж все-таки прибыл в Дартмур, то в первую же минуту бы решилось, кто останется в живых — я или лорд Джон. Так что да, в какой-то мере я благодарна тебе.
— Скажите мне, прекрасная леди Агенор, кто из вашего рода больше всего заслуживает занять место лорда Медона?
— При всем уважении, вождь, я не ставлю под сомнение притязание моей сестры на место главы рода.
— Просто я честно пытаюсь понять, почему вы лишаете себя возможности получить то, что принадлежит вам по праву, как старшей дочери. Род Агенор смог бы прославиться при вашем правлении, я в этом абсолютно уверен.
— Мы будем обсуждать мою стратегию, цели и планы только тогда, когда я посчитаю тебя готовой к этому.
— Думаешь, это время когда-нибудь настанет?
— Это настанет скорее, чем ты думаешь.
— Вы еще удивите всех, леди Кассандра Ги Агенор. Я буду ждать этого момента.
— Стойте! — не выдержала я и начала подниматься вверх по ступеням. — Я оспариваю право своей сестры на место отца!
И да помогут мне боги.
Глава 2
— Ты что творишь?! — прошипела Исмена, хватая меня за запястье.
— То, что должна, — огрызнулась я и, отдернув руку, повернулась к зашумевшей толпе.
— Кассандра! — возмущенно воскликнула Мери, но я проигнорировала.
Немного подняв подбородок, я обвела взглядом удивленных оборотней. Многие лица были мне знакомы — все-таки я жила в Агенории с пяти лет. Рядом с Агваресом его дети — Эдриан, молодой великолепный воин, лучший друг Дерека, и девятнадцатилетняя Анелия, подруга Мери и невеста брата. Эдриан, несмотря на издевки Дерека, всегда был добр со мной. Иногда он оставлял около моей спальни всякие вкусности, которые получал от отца: легкое пирожное, пастилу, шоколад и многое другое. Агварес даже как-то намекал отцу о том, что не был бы против нашей помолвки. Я его не любила, он меня тоже, но мы могли бы построить прекрасные взаимоотношения, основанные на доверии и уважении, если бы не судьба. Анелию я знала плохо. Она была на два года младше меня и казалась жуткой плаксой. Впрочем, она и сейчас очень чувствительна и ранима. Дерек часто рассказывал за обедом, как неосторожными словами доводил её до слез. Причем, в его голосе никогда не было сожалений.
Недалеко от семейства Вианор стоял ближайший советник Медона, который присутствовал утром на обеде — Грегори Стрейн. Он мне никогда не нравился, хотя причин для этого не было. Еще немного левее стоял Теодор Рейсон, пугливый казначей. Рядом с возвышением была невысокая старая женщина, лицо её было покрыто сеткой морщин, но глаза оставались живыми, как и пятнадцать лет назад, когда добрая Нанни была моей няней. Сейчас она являлась гувернанткой Джиал.
Так много лиц… и все смотрят на меня. С удивлением, ожиданием, надеждой, недовольством. Не знаю, чего больше. Не хочу брать за них ответственность, не хочу становиться главой дома. Я хочу оплакивать отца, хочу переживать из-за предательства Катрея, в конце концов! Меня использовали, играли на моих чувствах, а я должна откинуть это в сторону и взять власть в Агенории в свои руки. Это мой долг… и от этого еще противнее.
— Наследников мужского пола больше нет, и власть переходит дальше по женской линии от старшего ребенка к младшему. На данный момент я являюсь старшей дочерью Медона. — Голос мой в огромном тронном зале звучал торжественно и гулко, чего не ожидала даже я сама. Злость помогла собраться и показать уверенность в своих словах.
— Ты — нагулянный выродок! — не выдержала Аргисса и шагнула вперед. — Жалкая ошибка моего сына — единственная ошибка. Какой из тебя вожак?
— Мое имя — Кассандра Ги Агенор. — Я посмотрела на Аргиссу и криво улыбнулась. — Отец сам дал мне свою фамилию, он признал меня своей дочерью перед богами и людьми. Он воспитывал меня, дал мне кров и еду и ничем не отличал от остальных своих детей. Я — такая же дочь Медона Агенора, как Мери и Джиал.
— Медон совершил ошибку, пожалев тебя и приютив, — процедила Аргисса и шагнула ко мне, но Исмена придержала свою свекровь. — Надо было выкинуть тебя, как сделала твоя мать!
Слова больно резанули по сердцу, но я никак не выказала эмоций. Посмотрела так называемой бабушке прямо в глаза и признала:
— Да, так и следовало ему поступить. Теперь уже поздно.
— Кассандра — наследница! — выкрикнул Агварес, и некоторые оборотни согласились: