— Пока Диан, уже удовлетворенный, шептал мне о том, что я рожу ему много сыновей, которые станут королями всего континента, что никто уже не поможет мне и нужно просто смириться, я увидела картину: повзрослевшая Каролина, которую я тогда считала погибшей, поднимается на эшафот на главной площади Глостера, столицы Вормэсса, и собственноручно казнит Диана. Я видела все это настолько отчетливо, что ни на миг не усомнилась, что это не бред. Интуитивно понимала, что так и будет.
Не сдержавшись, я все-таки придвинулась ближе и несколько неуклюже приобняла Клариссу одной рукой. Она вздрогнула, а потом придвинулась ближе в поисках поддержки.
— Хвала богам, что пророчество сбылось, — шепнула я.
— Спасибо, — улыбнулась она, ладонями стирая слезы. — Мне стало легче, когда я произнесла это вслух. Как будто смогла отпустить.
— Ты никому об этом не говорила? — поразилась я. — А Каролина? А Илона?
— Мама плачет, едва я только пытаюсь поделиться с нею своими воспоминаниями о Вормэссе. А Каролина начинает чувствовать свою вину, и поэтому злится. Ей проще знать, что сейчас я в безопасности, а о прошлом она предпочитает не говорить. Так что я ждала твоего приезда еще до того, как мама рассказала нам о тебе, — немного лукаво улыбнулась она.
— Ты знала? Как давно?
— Наш вчерашний разговор в малом тронном зале я увидела за пару недель до того, как мама открыла свою тайну. К сожалению, я узнала только тогда, когда захотела моя богиня-покровительница. Дориана очень сурова и сама решает, что и когда мне нужно узнать.
— Из-за воспоминаний о Диане ты боишься познакомиться с Ратмиром? — вдруг спросила я и поняла, что немного ошиблась.
— Я знаю, что он сделает меня счастливой. На Ликаонии я найду свой дом, которым не стала ни в Каринтия, ни в Вормэсс. Меня беспокоит, позволит ли Каролина вместе с нами поехать моему сыну. Как-никак, он наследник Вормэсса, и она захочет держать его под присмотром. Единственная надежда на то, что Ратмир — хороший друг Каролины, он помогал ей вернуть Каринтию, так что она доверяет ему. Может быть, он сможет уговорить её оставить сына рядом с матерью.
Мы еще немного помолчали, так и не отдалившись друг от друга. Рассвет окрасил небо в нежно-розовые тона, и они причудливо отражались в пруде.
— Ты мне очень нравишься, Кассандра, — шепотом призналась Кларисса. — Я надеюсь, что мы сможем продолжить общаться посредством магической почты, когда ты уедешь. — Я буду рада, — улыбнулась я.
Её глаза на мгновение приобрели красный цвет, но тут же вернулись обратно к голубому.
Она медленно моргнула, прогоняя наваждение, и вздохнула:
— Похоже, Дориане ты тоже понравилась, раз она решила передать тебе пророчество. — Глубоко вздохнув, Кларисса заговорила: — Я видела тебя, гуляющую по руинам замка на обрыве. На твоем лице была грусть, но глаза светлели, когда ты смотрела на мужчину рядом с собой. Он не отпускал твою руку и придерживал на особо опасных участках. Нет, вы не гуляли… вы что-то искали. Что-то под завалами. Но что? Я не видела. А потом над вашими головами закружилась сова. Она опустилась ниже и… Она запнулась и растерянно посмотрела на меня.
— На этом видение обрывается, — с сожалением сказала она.
— Ты узнала место? — с жадностью спросила я.
Кларисса покачала головой.
— Увы, я там не была раньше. Но там было холодно и сыро, как будто рядом холодное море. Да, там было море. Под обрывом.
В груди заворочалось нехорошее ощущение, как будто я понимала, что случится что-то очень плохое, но не в силах предотвратить это.
— А горизонт ты не видела? Оттуда можно рассмотреть Край Света? — уже понимая, что услышу, безнадежно спросила я.
Кларисса энергично кивнула.
— Да, где-то очень далеко.
Она видела, как в будущем я гуляю по руинам замка.
По руинам Серрата.
***
Каролина не горела желанием прямо сейчас узнать новоприобретенную сестру. Мы виделись лишь на общих обедах и ужинах, но и там она не удостаивала меня вниманием. Несмотря на её равнодушие, я не переживала — было время узнать поближе Клариссу и её маленького сына Якоба. Мальчишка оказался очень активный, веселый, и за ним всегда требовался присмотр, даже при прогулке в саду. Якобу я приглянулась сразу, и он часто сбегал от наставлений няни ко мне, прячась за юбку. А уж в какой восторг он пришел, когда я обернулась волчицей и даже разрешила прокатиться на своей спине!
Кларисса лишь улыбалась, не мешая мне возиться с её сыном. Наверное, она понимала, что это значит: раньше я не особо часто общалась с малышами, и от того паниковала каждый раз, когда вспоминала о беременности, а Якоб помог мне понять, какой матерью я могу быть. Про беременность я Клариссе ничего не говорила, но она слишком часто опускала взгляд на мой живот.