— Это как?
— Они мерцают, переливаются! Желтая гораздо ярче зеленой, как у хуманга — вуста! Над ним сверкает то одна печать, то другая, меняя свой цвет, как ящерица — хамелеон! У тебя получилось, Дальент! А о таком чуде я и предположить не мог! Теперь этот гельбс — одновременно питик своего клана и твой вуст! То есть, твои приказы для него приоритетны! Ты понимаешь, что это значит, шем?
— Пока еще нет. О, он опять зашевелился, — рыцарь вытащил кляп и с любопытством уставился на своего первого обращенного.
Тот вновь переводил взгляд с одного на другого. Наконец, через пару минут заговорил.
— Дхарг! Ты — шем дес Хизе, а ты — его спутник, гронг из клана Кло-Царрца. Мы вас преследовали и должны были этой ночью убить… — внезапно разоткровенничался эли. — Что произошло?
— Вам не сказали, что гронг — слепой. И по этому вместо глаз использует уши. Он обнаружил, что вы подходите к нашей стоянке, шансов застать нас врасплох у вас не было. Твои дружки убиты, а ты в плену.
— Да, я пробовал тебя окликнуть, а потом — беспамятство…
— Тебе повезло, что я бросал свой клинок почти лежа. Иначе, ты бы сейчас разговаривал не со мной, а со своими приятелями.
— А потом ты держал меня за голову и говорил странные слова… Что ты сделал, шем? Почему я не чувствую к тебе ненависти и не хочу немедленно прикончить? Ты заколдовал меня? — эли был на взводе.
— Успокойся! Просто на тебе моя печать. Ты мой вуст, эли.
— Дхарг! Дхарг! Как? Как это могло произойти? — в раздражении чуть не заорал гельбс.
— Не знаю. Но это факт. Кло-Роску видит…
— Слепой видит! Не смеши меня! — эли нервничал по-прежнему.
— Он видит руками. На тебе осталась печать твоего клана, но она слилась с моей.
— Ты клирик, шем?
— Нет, я аллик. Янтарный аллик, если тебе угодно.
— Это невозможно… — пленник впал в ступор.
— Домг, ты как думаешь, его можно развязать?
— Теперь — да. Он не сможет причинить тебе зла и выполнит любой твой приказ. Будь печать слабее — я бы сомневался, а так — мы в безопасности.
Дальент освободил пленного от пут.
— Как твое имя, эли? — повелительно спросил безучастного узника рыцарь.
— Айминдель. Из Алла Синей Долины. — Первый принятый в Алл, говорил равнодушно.
— Давно ты стал отверженным?
— Почти двадцать лет.
— За что тебя осудили?
— Тебя это не касается, аллик…
— Отвечай!
— За запретную любовь!
— Это как? — не понял рыцарь.
— Думаешь, если мы, домги, не можем иметь детей, то наши сердца — выжженная пустыня? Все не так, шем! Я полюбил… В моей семье это сочли предательством и изгнали, оставив на память позорные знаки — Айминдель провел рукой по отрубленным ушам.
— Кло-Роску, он не врет?
— Нет. Печать не даст ему солгать перед лицом Повелителя.
— Ладно, об этом — после. Расскажи, кто тебя нанял и почему решили меня убить?
— Сегодня вечером в деревню приехал гронг, из клана Кле-Мирсу. Я, как ты понимаешь, не живу с людьми, наш лагерь отверженных в нескольких лигах от поселка. Здесь, у себя под боком, искать отряд не придет в голову ни одному стражнику. Гронг связался с нами, мы встретились, он сказал, что ты, шем, смертельно оскорбил Кле-Мирсу, а потом — сбежал, боясь мести клана. Их семья не в первый раз обращается к нам за помощью в своих делишках. И дал аванс, сказав, что заплатит остальное, когда увидит ваши головы. Вот и все.
— Так я и думал, — зло сплюнул на землю рыцарь. — Что, Кло-Роску повезло нам? Даже из Рорана не выехали!
— Можно сказать и так. Ответь, Айминдель, ведь ты был вместе с ярги, сколько их осталось в лагере?
— Пятнадцать хумангов.
— Дальент, вот теперь, считай, тебе повезло. У меня есть идея! Айминдель, до лагеря далеко?
— Около пяти лиг. Ночью идти часа два, не меньше.
— Кто у них старший?
— Скайт из Верла. От казни его спасла осада города, он отъявленный негодяй, подонок и беспринципный убийца.
— А почему за нами послали только вас троих?
— Скайт решил, что этого достаточно. Подкрасться в темноте и перерезать горло, чего проще! Для этого всей банды не надо. Кто же знал, что гронг так чутко спит?
— Да, здесь вы прокололись. Дальент, я предлагаю вот что…
ГЛАВА 8
Прошло три декады, с тех пор, как Борнуа принес присягу на верность эли и стал алликом. Время Туманов подходило к концу, а дела постепенно шли в гору.