— Что море выбросит на мой берег, то моё?
— Да. Часто местные добивают спасшихся после кораблекрушения, чтобы завладеть остатками корабля и их имуществом, так что расслабляться нельзя.
— Поганые у них законы.
— Вообще, есть у нас договор с готским берегом о содействии нашим кораблям, но он действует в гавани Висбю. Крестьяне же, живущие по другим берегам Готланда, часто не прочь поживиться за чужой счёт и даже попиратствовать.
Под вечер ладья приблизилась к левому берегу реки, уже не такая стремительная как утром. Несколькими выстрелами Милонег со Змеем добыли четырёх уток, которых и подобрали с корабля, прежде чем тот подошёл к причалу Ладоги на ночёвку.
Влад, глазами Милонега, поглощал пейзажи древнерусской земли: берега реки, густо поросшие лесом, пристань и стоящая за ней крепость с массивными каменными башнями, всплески крупной рыбы на водной глади, обилие уток, лебедей, плавающих вблизи зарослей.
— Вода чистая, зачерпывай шлемом и пей. И воздух сладкий, и листва, травы, без химического налёта от кислотных дождей, и продукты все натуральные, со своим исконным вкусом. Как же испоганили мы свою планету за последние полвека-век. Что мы имели в начале товарно-денежных отношений и что имеем теперь, когда они доведены до абсурда? Потребитель, как избалованный ребёнок, не успевает заполучить одну игрушку, как тут же бросает её и тянется к следующей, а для этого проводит свою жизнь в загазованных городах, в бетонных коробках, бегая по заасфальтированной земле в поисках дополнительной работы, то есть лишних денег. Мы приехали, господа, перспектив у такого общества нет. Мусорная куча, которую мы производим ради погони за всё более технологически изощрёнными цацками, растёт намного быстрее нашего сознания.
Сознание Влада вынырнуло из тела Милонега в своё, в двадцать первый век, сохраняя все чувства и эмоции, которые обрело в путешествии.
— Когда-то у меня было уже такое погружение в первобытную реальность, запахи… я прилетел из Москвы в Якутск, впервые, после парфюмерно-фантовых ароматов столичного аэропорта, в Якутске накрыло шлейфом сосново-дымных запахов горящей тайги, скрещенных с душком национальных блюд из оленины и конины. А потом, когда уже обосновался в заполярном авиаотряде, обоняние воспринимало окружающий мир как то, что осталось нетронутым с незапамятных времён. Как пахнет ягель, сено, олень, свежевыловленный таймень, «кирпич» замороженного на улице молока якутской коровы. Все эти запахи исподволь врезаются в память и со временем становятся определяющими для данной реальности. Стоит сейчас ощутить запахи курящегося самосада и жарящихся на примусе грибов, память тут же услужливо перенесёт в детство, летние каникулы в тамбовском райцентре шестидесятых годов. Запах болгарских сигарет, шоколада, тёплая волна воздуха, сдобренная ароматом сгоревшего авиационного керосина, и память уносит в конец семидесятых — первые годы обучения на реактивных самолётах…
Глава 20
Волхв решил внести ясность в этот вопрос.
— Память человеческая базируется как на материальной матрице — в мозге, так и на тонкоматериальной — в душе. Вот почувствовал определённый запах, и память мозга подсовывает определённую картинку, сюжет, которые были связаны в прошлом с этим ароматом. То есть, в мозге есть отделы, которые служат архивами для фиксации похождений личности в текущей земной жизни. Человек может поделиться с другими людьми принадлежащей ему информацией, своим опытом, разными способами: устно, письменно, посредством живописи, музыки или другого вида искусства. Создавая те или иные образы в головах своих учеников, наставник обучает их тому, что сам успел понять в этой жизни. А память души — это память всех воплощений, это архив эмоций. По вспомнившейся эмоции воспроизводится прошедшее событие.
— Значит, если душа скинула свою самую грубую оболочку — физическое тело, и ушла в более высокий мир, память о прожитой жизни остаётся при ней?
— Душа — это невидимая тонкая энергия, это как бы вставленные одна в другую тонкоматериальные оболочки, наподобие матрёшки. Когда они вставлены в биологическое тело, тогда появляется человек. Вот заполнила собою душа тело новорождённого, и одновременно наполнила его и памятью своей. А где именно хранятся эти нестираемые файлы, знаешь?
— Слышал, в ДНК каждой клетки.
— Если точнее, то в тонкоматериальных спиралях ДНК. Ваши учёные через микроскопы пока что видят только две материальные спирали. На самом деле их двенадцать, есть ещё десять, сотканных из электромагнитной энергии.