— Мы же были месяц назад на границе, никто из местных не сказал, что были схватки с литовцами.
— Мы восточнее вдоль границы прошли. Самый короткий путь на Полоцк западнее, на юг от Пскова.
Разведчики то разгонялись, то переходили на шаг, считывая следы на дороге и осматривая местность. Ближе к вечеру они уже подъезжали к знакомому дому на опушке леса. Залаяла молодая рыжая собачонка, почти щенок. Открылась дверь, на крыльцо вышла Анна, за ней, в дверном проёме, замаячила фигурка младшей сестры Илоны.
— Доброго здоровья, Анна! — поприветствовал хозяйку дома Милонег.
— Здравствуй, — Лось был краток.
— Здравствовать и вам, — ответила женщина. — Опять служба вас к нам привела?
— На этот раз нет, — ответил десятник. — Илона ваша в душу запала, сватать её приехали.
— А я её к сестре в Полоцк отправила, недели две назад. Она там приданное ткать помогает двоюродной сестре, и себе заодно приготовит.
— Надолго ли отправила?
— До конца месяца.
— Как вернётся, передай ей, что Милонег набрал денег на свой дом. Как только смогу, приеду со сватами.
— Будем ждать, — Анна улыбнулась, а младшая дочь ойкнула у неё за спиной.
— До свидания! — Милонег кивнул женщине, и вполголоса сказал Лосю, — Поехали к большаку деревни, заночуем у него, а по утру назад.
Сознание Влада выпорхнуло из тела десятника и через мгновение оказалось в своём, в двадцать первом веке.
— Какой сочный сентябрь выдался в 1267 (в 6776 по старому стилю) году, — подумал он. — Однако, сватовство не удалось, Илонка в литовском Полоцке, а в следующую зиму грядёт Раковорское побоище, насколько помню из истории. Битва, в которой участвовало в полтора-два раза больше воинов, чем в Ледовом побоище, в котором Александр Невский разбил силы ливонского ордена. Битва будет страшная, и, видимо не без участия Милонега.