У себя в кабинете он вновь переоделся в форму, сел за стол и продолжил заниматься интерпретацией результатов тестов очередной партии кандидатов в ХАД.
Директор уже окончательно утвердился в мысли, что все эти предрассудки о разных уровнях интеллекта у разных национальностей и рас — это полная ерунда. Местные жители, точно так же, как и остальные люди на планете Земля, имеют средний разброс по уровню интеллекта, странным образом подчиняющийся гауссовому распределению.
В последние несколько месяцев, среднее качество кандидатов несколько улучшилось, но это связано с тем, что подбор кандидатов стали осуществляться строже, чтобы не тратить время на заведомо непригодных, ну и идёт адаптация к методике. Кандидаты специально готовятся к сдаче тестов, но в этом нет ничего плохого, потому что особенностью его тестов является то, что способность человека хорошо подготовиться к ним — это уже о многом говорит.
Его тесты определяют, в первую очередь, когнитивные качества человека, а это значит, что просто тупым образом вызубрить всё и потом успешно сдать тест, к сожалению, для кандидатов, не удастся. Нужно уметь думать, обладать пространственным мышлением, оперировать абстракциями, чему в принципе почти невозможно научиться за три-четыре месяца. А если у кандидата, всё же, получается научиться за такой короткий срок — ему самое место в ХАД.
— Разрешите войти, товарищ капитан? — после стука в дверь, заглянул Саид.
— Заходи, — разрешил Директор.
Лейтенант вошёл и выполнил воинское приветствие. Директор был вынужден встать и ответить. Склонность строго следовать воинским ритуалам — это один из бзиков Саида, который относится к этой ритуалистике очень серьёзно. Объясняет это он тем, что воинские традиции — это моральный стержень любой армии. Нарушаешь воинские традиции — уничтожаешь моральный стержень армии.
— Вольно, — махнул рукой Директор. — Присаживайся. С чем пожаловал?
Саид сел за стол и положил фуражку на стопку папок.
Далее он достал блокнот и написал на нём что-то.
Директор принял блокнот и прочитал «Наджибулла что-то накопал на вас и собирается как-то использовать это».
— Нам нужно будет посетить кишлак Каш Дараз, — сообщил Саид. — Имеются неплохие перспективы с местными старейшинами, расположенными к сотрудничеству.
«Он уже сообщил об этом КГБ?» — написал Директор и передал блокнот.
«Насколько мне известно, нет», — написал ответ Саид.
— Да, раз есть перспективы к сотрудничеству — съездим, — кивнул Директор. — Нужно посмотреть на график и втиснуть в него Каш Дараз…
— Товарищ подполковник изъявил желание ехать, — сказал Саид.
«Хорошо, я буду иметь это в виду», — написал ему Директор. — «Ничего не предпринимай, просто смотри, что он делает. Всё под контролем».
Он вернул блокнот лейтенанту.
— Хорошо, и его возьмём с собой, — улыбнулся Директор. — Так, глядишь, половина Панджшера перейдёт на нашу сторону… Что-то ещё?
Он не может сказать, что Панджшерское ущелье переходит под контроль ОКСВА без единого выстрела — стреляют очень часто. На опорные пункты нападают душманы, отряды и группы СпН ГРУ и КГБ регулярно ходят в рейды, а отряды самообороны лояльных правительству родов вступают в прямые боестолкновения с бойцами Масуда, теряющего влияние и репутацию.
Это ещё далеко не победа, но существенный прогресс — первый за долгое время. А руководство любит, когда подчинённые показывают прогресс, поэтому на методы Гаськова, под непосредственным контролем которого и проводится операция, всем всё равно.
— Никак нет, товарищ капитан, — ответил Саид.
— Можешь идти, — кивнул ему Директор. — Позже обсудим все нюансы поездки.
Его кабинет точно слушают люди Наджибуллы, поэтому ничего по-настоящему серьёзного он здесь не обсуждает, лишь рабочие вопросы.
Директору очень интересно, что станет делать Наджибулла с раздобытой информацией. Если это информация о видеомагнитофонах и связях с ISI — это хороший способ скинуть Директора насовсем, потому что это гарантированная смертная казнь.
«При условии, конечно же, что не окажется, что видеомагнитофоны и ISI — это специальная операция КГБ», — улыбнулся Директор своей мысли. — «Что ж, буду ждать хода Наджибуллы».
Положение «гвардии» Наджибуллы, то есть, его людей, которых он взял в ХАД, ухудшается, потому что количество офицеров, не принадлежащих ни к какому влиятельному клану или принадлежащих, но не к тому, к которому нужно, неуклонно увеличивается.
Ситуация накаляется, потому что эти «ничьи» люди осложняют работу, ведь им нельзя доверять, так как они чужие — Наджибулле срочно нужно что-то делать, иначе ХАД выйдет из-под его контроля и начнёт занимать работой, а не удовлетворять политические потребности фракции Парчам.