— Тема интересная, а твоя статистика бьётся, — ответил на это Константин Эдуардович. — Именно статистика сыграла решающую роль — она показала слишком высокий процент преступлений, а также более высокий процент попыток суицидов, совершённых людьми, вернувшимися из Афгана. По алкоголизму и наркомании до сих пор проясняется, но уже видно, что имеет место более высокий уровень, чем должен быть.
— Но они же всё равно пишут, что это буржуазные происки и так далее, а проблема, скорее всего, существует, но западные психиатры понимают всё неправильно, — поднял на него взгляд Директор.
— Ещё бы они заключили, что на западе правы, — усмехнулся Гаськов. — Да это и неважно, что они для галочки там прописали. Важно — они пришли к выводу, что проблема есть и её надо решать. Я беседовал с Виктором Михайловичем и подал всё в нужном свете. Это ведь массы молодых и здоровых мужчин, склонных к асоциальному поведению из-за перенесённых психических травм.
— Ты летал к самому Чебрикову? — нахмурился Директор.
— Я был у него на даче, — ответил генерал-майор. — Показывал ему это самое заключение консилиума, а также отчёты от МВД и Минздрава. Это произвело на него впечатление. Он сразу понял, чем это может быть чревато для страны — сотни тысяч людей, часть которых психически нестабильна и склонна ко всякому.
Директор же перешёл к разделу заключения с рекомендациями. Психиатры КГБ предлагают подробно исследовать явление, подключить к этому ряд НИИ, а уже на основании исследования выработать методы по решению или купированию этой проблемы.
— Но теперь я хочу услышать, какие у тебя есть идеи, — произнёс Гаськов.
— Должен предупредить, что я хочу лично участвовать в этом, — сказал Директор.
Генерал-майор нахмурился.
— Сначала скажи, в чём, — потребовал он.
— У меня есть одно сравнительно дешёвое и вполне осуществимое решение, которое точно понизит процент инцидентов с ветеранами, — сообщил ему Директор. — Но чтобы всё получилось, в исполнении должен быть задействован я.
— Ладно, считай, что ты уже там, — после недолгой паузы, решил Константин Эдуардович.
— Нужно, под патронажем КГБ, открывать учреждения с каким-нибудь нейтральным названием, не указывающим на лечебную направленность, — начал Директор. — Например, «Дома воинов-интернационалистов». При них тематические клубы, кружки, спортивные секции, а также курсы реабилитации. Насильно туда загонять никого не нужно, они сами туда пойдут, потому что пусть в этом редко кто признаётся, но ветеранам страшно оставаться в одиночестве. Я сам долго думал об этом и мне немного страшно представлять, что я вернусь домой. Своих там не будет и это меня очень пугает.
— М-хм… — задумчиво хмыкнул Гаськов. — Хорошо, продолжай.
— В штат таких домов нужно будет включать психиатров и психологов, а также врачей, — продолжил Директор. — Обеспечить путёвки в санатории, помогать с трудоустройством, а самое главное — поддерживать ветеранов психически. Я думаю, что даже просто то, что они не будут чувствовать себя брошенными и окажутся в кругу своих, существенно снизит риски асоциального поведения. А это и преступлений меньше, лучше статистика суицидов, ну и большое количество молодых мужчин будет работать на благо общества, а не сидеть в тюрьмах или лежать в могилах…
— И как ты представляешь себе такое? — спросил генерал-майор. — Как бы ты начал?
— Я бы начал с апробации, — улыбнулся Директор. — Можно открыть первый дом воинов-интернационалистов, например, в Ташкенте или в Алма-Ате. Там ветеранов немало, поэтому можно собрать их вокруг этого дома и внимательно изучать процесс. Если окажется, что методика работает, то можно масштабировать её на весь Союз, основав дома воинов-интернационалистов в каждом городе. Затраты, конечно, возрастут, но зато эффект для советского общества будет сугубо положительным.
— М-хм… — вновь задумчиво хмыкнул Гаськов. — М-хм…
— Для Комитета выгода очевидна — потенциально опасные для внутренней стабильности элементы будут находиться под мягким, но бдительным присмотром, — добавил Директор. — Это совершенно новая концепция. Ну и, само собой, прекрасная возможность отметиться перед руководством.
— Да, я вижу перспективу, — кивнул Константин Эдуардович. — Значит, так. Освобождаю тебя от работы ровно на месяц. Берёшь своих архаровцев и садишься за написание подробного рапорта, как, что и почему нужно сделать, чтобы пробный дом ветеранов точно заработал и улучшил нам статистику среди ветеранов в Ташкенте. Сделаешь — я позабочусь о том, чтобы тебя задействовали в учреждении этого дома и пустили к его организации. С Виктором Михайловичем я побеседую, сразу после того, как ты напишешь рапорт — покажу и объясню всё. Если сделаешь всё убедительно, думаю, инициативе будет дан старт.