— Что мы начнём? — поинтересовалась психолог Галкина.
— Как что? — сделал вид, что удивился Директор. — Лекцию о том, что на загнивающем западе называют посттравматическим стрессовым расстройством, конечно же! Видно же, что большинство из вас переданные документы хорошо, если пролистало, в поисках картинок! Но картинок я там не рисовал, поэтому дальше пролистывания дело не продвинулось! Поторопитесь, товарищи — времени очень мало!
* СССР, Узбекская ССР, Ташкент, аэропорт, 9 октября 1985 года*
— Володя, что с тобою стало?! — удивилась Галина, разомкнувшая объятия и рассмотревшая его.
— Горный воздух… — улыбнулся Владимир.
— Нет, ты посмотри на себя… — пощупала его Галина за грудь. — Мы не виделись два года…
— Идём, — улыбнулся ей Владимир.
Чёрная Волга со всё тем же шофёром, ожидала их на парковке — горисполком выделил машину на весь срок пребывания Директора в Ташкенте.
— В гостиницу, Булат, будь добр, — попросил он шофёра.
— Хорошо, товарищ майор, — кивнул тот.
Галина посмотрела на Директора удивлёнными глазами.
Квартировали его в гостинице «Москва», новейшей и роскошнейшей гостинице Ташкента. С этим тоже подсуетился горисполком.
— Сколько ты будешь со мной? — спросил Владимир, положив руку на колено Галины.
— Я на неделю взяла отгул… — прошептала она.
— Сразу должен предупредить, что я здесь не в отпуске, а по служебной надобности, — сообщил ей Директор. — Могу уделять тебе только вечера — в остальное время у меня организационная работа.
— А какая работа? — спросила Галина.
— Очень ответственная, — улыбнулся Директор. — Успеем поговорить.
В гостинице они поднялись на восьмой этаж, на котором располагается его двухместный номер.
Как только дверь была закрыта, Галина попыталась наброситься на него, но он вежливо остановил её.
— Сначала я хочу поужинать с тобой, — сказал он.
— Хорошо… — улыбнулась она.
— Разложи свои вещи по шкафам и надень что-нибудь яркое, — попросил он её. — Мы выходим в свет.
Через полчаса они уже сидели за столиком в гостиничном ресторане «Боги Шамол».
Директор заказал манты, самсу, шашлык, салат «оливье», а также графин гранатового сока. Алкоголя здесь больше нет, потому что…
«Горбачёв, сука!!!» — одолела Владимира мысль. — «Гомосексуалист, предатель, подонок, сволочь пятнистая!!! Расстрелять!!! Двадцать лет, без права переписки!!!»
Они ели молча, но Галина то и дело постреливала в его сторону глазами.
— Что у тебя за «служебная надобность» здесь? — спросила она, утолив первый голод.
— Да так, — махнул рукой Директор. — Организовать работу Дома воинов-интернационалистов.
— Ты так себе отпуск выбил? — тихо спросила Галина.
— Какой ещё отпуск?! — возмутился Владимир. — С такими отпусками никакой работы не надо — и так сдохнешь! Мне потому за речкой комфортнее и проще, что там, хотя бы, работают адекватные люди! А здесь кто?! Психиатры, психологи, КОМСОМОЛЬЦЫ, мать их за ногу! Слушать ничего не хотят, думают, что сами лучше знают, как мы должны работать… Тьфу на них…
— А зачем ты тогда на это согласился? — удивилась Галина.
— Потому что так надо, — ответил Директор. — А раз так надо, то так и сделаем.
Повисла пауза.
— Хочешь узнать, чем именно я тут занимаюсь, да, Галочка? — улыбнулся Владимир.
Галина лишь кивнула и отпила из бокала гранатовый сок.
— Нужно наладить работу временно вверенного мне учреждения в кратчайшие сроки, — ответил Директор. — Сделать так, чтобы Дом воинов-интернационалистов начал работать и показывать результаты — поэтому-то я и варюсь во Дворце авиастроителей, как грешник в котле. То этого не завезли, то этого нет, а вот это не предусмотрели, то потеряли, это забыли — бардак! Но, постепенно, всё налаживается и уже я читаю лекции для ветеранов, которых начали потихоньку собирать.
— А в чём суть работы? — нахмурилась Галина.
— Да в том, чтобы ветераны Афгана не чувствовали себя одинокими, — ответил Директор. — Я же знаю, каково это — когда вроде вернулся, пусть ненадолго, а не вернулся ты никуда… Я вижу это в их глазах. И моя ответственность — доказать им, что их понимают и они не одни. И это очень важно.
— Я понимаю… — кивнула Галина. — Но, может, ты останешься здесь? Зачем тебе обратно в Афганистан?
— Надо, — ответил Директор. — Там ответственность не меньше — нужно довести до конца сразу несколько дел. Как доведу, как удостоверюсь, что мои дела никто не развалит — тогда вернусь, со спокойной совестью.