Директор очень удивился позавчера, когда Галина позвонила и спросила, где его носит — Владимир Вольфович крайне неохотно делится информацией о личной жизни.
Удалось объяснить всё проблемами на работе и «очень важным жизненным решением».
Идея жить с чужой женой Директору очень не нравилась, а Жириновский и вовсе впадал в бешенство, когда думал об этом, поэтому они решили, что нужно медленно, но решительно, абстрагироваться от Галины и Игоря. Временно.
Это даже послужило дополнительным мотиватором для ускорения «синтеза». Они не знают, чем это закончится, но это закончится — для них обоих…
Закончив подготовку мяса, Директор обмазал его медово-горчичным соусом, сделал надрезы в нужных местах, посыпал лавровым листом и чесноком, после чего поместил порции в глиняные горшки.
В магазинах СССР не продаются рукава для запекания — либо о них не знают, либо их ещё вообще не изобрели.
Пока мясо мариновалось в горшках, Директор занялся приготовлением панировки для куриных крылышек.
С крылышками на рынке случилась небольшая история: продавщица упорно пыталась всучить ему ещё и куриные шеи, потому что на них больше мяса и ей стало жалко брать с него рубль десять копеек. Сговорились, что шейки и спинки она ему не продаёт, а за два килограмма крылышек берёт рубль восемьдесят копеек.
Директор получил, что хотел, а совесть продавщицы осталась чиста.
Пока мясо в горшках отстаивалось, он закончил с подготовкой крылышек.
Следующим его шагом была настройка плиты «Лысьва-15» — вернее, он разбирался, как с ней работать. Его первой плитой была «Электра 1006», которая эксплуатировалась им и Ульяной до самого начала 2000-х годов. С газовыми плитами он до этого дела практически не имел, поэтому всерьёз озадачился.
Но Жириновский всё подсказал, поэтому горшки оказались в духовке, при температуре примерно 190 градусов — был включён только верхний нагрев.
А дальше он обжаривал панированные куриные крылышки, укладывая готовые в дуршлаг, поставленный на кастрюлю. Лишний жир ему не нужен, поэтому пусть стечёт в кастрюлю — так будет сохранён хруст панировки.
Обжарив первую партию, он взял одно крылышко на пробу.
— Ох, Палыч! — воскликнул Жириновский из зеркала, прислонённого к фартуку кухни. — Какая острая отрава!
Директор не пожалел специй, поэтому крылышки получились очень острыми — это будет двойная атака по гостям. При «входе» и при «выходе»…
— Я ощущаю в них буржуазный привкус загнивающего Запада! — заулыбался Жириновский. — Отвратительно!
— Для водки — то, что нужно, — ответил ему довольный произведённым эффектом Директор. — Но это туфта, по сравнению с мясом…
Обжарив все заготовленные крылышки, он приступил к приготовлению салатов и, параллельно, начал сервировать стол.
Придут трое бывших коллег из Инюрколлегии: Эльвира Евгеньевна Щербинина, Геннадий Фёдорович Голованов и Аркадий Павлович Москалёв.
Также придут трое из МГУ: Аристарх Николаевич Лосев, Светлана Васильевна Тюрина и Вениамин Павлович Субботин.
Вместе с Директором, а также женой и сыном Жириновского, получается девять человек — оптимальное число для хорошего застолья.
Всё время до вечера он провёл в хлопотах — готовил, раскладывал, а напоследок даже помыл кухонную посуду и привёл дом в образцовый порядок.
Это отняло много сил, но Директор решил, что это будет полезно — физическая форма далека от идеала, что может сказаться на его судьбе в Афганистане.
На самом деле, служба военным переводчиком — это довольно-таки безопасно. В поле, насколько ему известно, выходить не придётся, потому что дефицит переводчиков с фарси слишком велик и командование нуждается в перекрытии штатных дыр в Кабуле…
Тем не менее, Директор уже живёт по режиму и систематически выходит во двор, чтобы позаниматься на спортивной площадке — утренняя пробежка, разминка, турник и брусья. Это не поможет, потому что слишком мало времени, но лучше хоть какая-то подготовка, чем вообще никакая.
А ближе к семи вечера начали подходить гости.
Раздался звонок в дверь. Директор вытер руки о полотенце и поспешил в прихожую. За дверью слышались смутно знакомые голоса…
— Ну, вот и добрались, — бодро сказал Аристарх Николаевич Лосев, войдя первым. — Здравствуй, Владимир Вольфович! И с днём рождения!
Он держал под мышкой потертый кожаный портфель, будто только вышел с кафедры.
— Аристарх Николаевич, — радушно заулыбался Директор, впервые в жизни видя этого человека. — Спасибо, спасибо…