Это очень неудобно, потому что вносит дисбаланс в распределение нагрузки — сильно оттягивает поясной ремень. В этот момент Директор вспомнил, что забыл взять бронежилет.
Многие мотострелки в бронежилетах, но есть и те, кто их не носит. Весной, летом и ранней осенью это обуславливается жарой, потому что при 30–35 градусах Цельсия дольше 10–15 минут 6Б2 не поносишь, а сейчас, когда похолодало, есть другие резоны не носить их, менее веские.
А в учебке СпН Директору рассказали, что если пуля попадёт в бронепластину под определённым углом, то тяжесть травмы будет даже больше, чем без бронежилета.
Всё же, Директор начал внутренне корить себя за оплошность, потому что он когда-то читал, что пуль надо бояться в меньшей степени, так как подавляющее большинство ранений на поле боя происходят по причине осколков. И бронежилеты повышают шанс избежать осколочного ранения примерно на 40–60 %.
«Да и самые тяжёлые ранения приходятся на голову и туловище — поэтому на голове должен быть шлем СШ-68, а на туловище бронежилет 6Б2…» — подумал Директор.
Тем не менее, несмотря на то, что бронежилеты не на всех мотострелках, они всё же присутствуют тут, на броне — вероятно, их заставляют брать их с собой.
После окончания равнины, колонна заехала в горное ущелье и это заставило Директора напрячься ещё сильнее. Стоит жара, солнце печёт, сознание путается, а тут ещё и нервы — ощущал он себя очень плохо.
Пыль, поднятая колёсами впередиидущих БТР-70 и БМП-2Д, ничуть не улучшала ситуацию — запах пыли и отработанного топлива вызывали ощущение тошноты…
Директор приложился к фляжке, внутри которой содержится мерзко тёплая вода, в которой растворены лимонная и аскорбиновая кислоты. Он заблаговременно закупился порошком и таблетками ещё в Ташкенте, но уже здесь обнаружилось, что его продают в кабульской «Берёзке» и на рынках.
Он добавляет во флягу лишь немного, чтобы не посадить себе желудок и не испортить зубную эмаль, и этого хватает, чтобы существенно улучшить вкус нагревшейся воды.
— Сколько нам ехать?! — спросил Орлов у одного из мотострелков.
— Ещё километров десять! — ответил тот.
— Володя, как самочувствие?! — поинтересовался Орлов у Директора.
— Сносно! — ответил он.
В нос забивается пыль, солнце напекает голову сквозь панаму, а в горле сухость, не сбиваемая кисловатой водой.
Наконец, показался кишлак, выглядящий как хаотичное нагромождение из саманных зданий. В глаза Директору бросились признаки прошедшего недавно боя — некоторые дома сгорели, а во многих саманных стенах и заборах зияют многочисленные пулевые и снарядные отверстия.
Дополняли картину хаоса тела вооружённых людей, лежащие тут и там. Гражданских нигде не видно — вероятнее всего, они бежали заблаговременно или, наученные горьким опытом, спрятались в самодельные укрытия, когда началась стрельба. Дехкане часто роют землянки или строят каменные мешки, чтобы их случайно не застрелили и не взорвали.
Члены ОСпН «Омега», уничтожавшие засевшую здесь группу душманов, выставили охранение, которое показалось на вид лишь тогда, когда стало ясно, что приехали свои.
— Здравия желаю, товарищ майор, — приветствовал один из «омеговцев» Орлова, спрыгнувшего с БМП.
— Здравия желаю, товарищ капитан, — кивнул ему Геннадий и пожал руку. — Где наш ценный пассажир?
— Вон в том доме — его наш санинструктор обхаживает, — ответил капитан и указал на относительно не пострадавшее здание.
— Вы точно взяли Хана Агу Нурзая? — уточнил Орлов.
— Паспорта у него с собою нет, но трое других пленных указали на него, — пожал плечами капитан. — И по описанию похож.
— Товарищ старший лейтенант, — позвал Орлов Директора. — Идём.
Они вошли в дом и сразу же направились в меджлис, где обнаружился импровизированный госпиталь — на покрывалах лежит раненый бородач, бледный, перетянутый бинтами, со связанными руками, а над ним висит капельница с физраствором.
— Как он себя чувствует? — поинтересовался Орлов у санинструктора.
— Как полумертвец, товарищ майор, — пожал плечами санинструктор. — Ранение в грудь — тут либо срочно в госпиталь, либо умрёт через час-полтора. Могу дать в него миллилитр промедола — он взбодрится и сможет говорить.
— Тогда нужно торопиться, — сказал Орлов. — Давай ему промедол.
Санинструктор достал из аптечки одноразовый шприц-тюбик и вколол его содержимое в плечо умирающего моджахеда.
— Начинай, — приказал Орлов.
— Как тебя зовут? — спросил Директор на фарси.