Оказалось, что он частенько наведывается в Пакистан, где беседует с добровольцами, которых тренируют ISI и ЦРУ. У бен Ладена и двух этих спецслужб полное взаимопонимание и они помогают друг другу с различными задачами.
Орлов, как добытчик сведений о бен Ладене, вошёл в состав оперативной группы КГБ при Представительстве в ДРА, созданной специально под перспективную задачу. Ну и он, по-дружески, привлекает Директора в роли переводчика при допросах, а также делится некоторыми сведениями о ходе операции «Сфинкс».
Цель операции — поиск и уничтожение или захват Усамы бен Ладена. КГБ бы очень хотел захватить его живьём, но он будет доволен даже просто уничтожением, потому что нарытой информации достаточно, чтобы бен Ладен стал очень важной целью.
Выяснилось, что он, действительно, имеет связи с арабскими шейхами, сердечно сочувствующими моджахедам — от одного из захваченных моджахедов удалось узнать, что он даже привозил в тренировочные лагеря каких-то важного вида арабов и проводил экскурсии. Очевидно, что он показывал им, на что именно расходуются их деньги.
Просто раньше бен Ладеном никто из КГБ не интересовался, потому что его деятельность, пока что, имеет организационно-экономический, то есть, закулисный, характер, но Директор знает, что скоро всё изменится.
«Всё», — подписал он свой перевод. — «Теперь можно возвращаться к работе».
Наблюдатели со стороны ХАД и КГБ почти синхронно кивнули, когда он поднял на них вопросительный взгляд, и он покинул допросную.
Для Анварула Закира эта история с пленением ещё не закончилась, потому что его дополнительно допросят на основе данных из перевода беседы, то есть, раскроют дополнительные подробности его ответов на вопросы из списка, переданного Директору, а потом этого несчастного ждёт тюрьма Пули-Чархи, в которой он исчезнет бесследно.
«Скорее всего, расстреляют и прикопают в общей могиле», — подумал Директор, заходя в свой кабинет. — «Но то, что не отпустят — это гарантированно».
— Танцуй, Вольфыч! — ворвался вслед за ним Орлов.
— Зачем? — развернулся к нему Директор.
— Апробация пошла! — сообщил ему Геннадий.
— Не понял, — честно ответил Директор.
— Методику полковника Гаськова, в некоем «доработанном формате» собираются апробировать в высшей школе КГБ! — пояснил ему Орлов. — Это всё! Можешь уже начинать осторожно высверливать отверстия в погонах!
— А как так? — нахмурился Директор. — Неужели они успели её испытать? Времени же прошло всего…
— Так это и есть испытание! — ещё шире заулыбался Орлов. — Они увидели результаты — качество прибывающих в Балашиху офицеров из ХАД резко возросло и показывает стабильность! Там же не эти… как ты говоришь?
Он защёлкал пальцами, пытаясь вспомнить.
— Дебилы, имбецилы, дегенераты, идиоты? — предположил Директор.
— Имбецилы! — ткнул в его сторону пальцем Геннадий. — Там же не имбецилы работают — пусть это ещё не исследовано, пусть ещё не совсем понятно, почему это работает, но это работает. А это веский повод, чтобы провести апробацию — если методика докажет свою эффективность на наших, советских, людях, то её обязательно внедрят!
По мнению Директора, это не будет иметь особого эффекта, потому что костенеть система начала уже давно, что подразумевает постепенное укоренение непотизма, то есть, кумовства. Чьи-то родственники будут приниматься в ряды КГБ без каких-либо экзаменов или, что ещё хуже, ради них будут фальсифицироваться результаты экзаменов.
Но своим мнением он делиться не собирался, потому что времена нынче такие, что лучше держать любое своё мнение при себе, в любой ситуации с любыми людьми.
«Зато ХАД — это другое», — подумал он. — «Резидентура и Представительство КГБ заинтересованы, чтобы качество офицеров ХАД было высоким, так как нынешняя их некомпетентность и ненадёжность влечёт последствия в виде смертей».
Именно этот серьёзный настрой изменить сложившееся в ХАД положение вещей, проявленный руководством Представительства, внушал определённые надежды — ситуацию изменить реально, и ключевые шаги уже сделаны.
Более умные люди, проходящие обучение в учебных заведениях КГБ, ранее феноменально точно отсеиваемые Наджибуллой и его командой, покажут лучшие результаты. А уже это позволит снять часть нагрузки с КГБ — в этом заинтересованы все, включая Гаськова, Орлова и Директора…
— Я рад, что у вас всё получилось, — улыбнулся Директор. — Это хорошо, что методику, хотя бы, начали всерьёз рассматривать.