Мэй опустила голову:
— Нет-нет. Ты видела ее лицо?
— Ты о... шрамах? Я, конечно, заметила, но она все равно очень милая женщина.
— Она так не считает и не хочет, чтобы люди видели ее. Очень стесняется.
— Она родилась со шрамами?
— Нет, это произошло во время погромов, когда горел магазин. В ту ночь она закрывала его и оказалась в огне. Если бы Бенжамен не спас ее, она бы погибла.
— Очень сильные ожоги, — сказал Ким, — и очень болезненные. Мы рады, что она осталась жива, — он поколебался,
— но она изменилась: раньше была очень дружелюбной с покупателями, теперь боится их.
— Ей теперь трудно доверять черным? — спросила Женива.
Никто не ответил. Они проговорили еще час, и Кимы засобирались домой.
— Большое спасибо, что пригласили нас, — сказала Мэй,
— с радостью приглашаем вас в гости.
— При одном условии, — сказала Женива, — вы приготовите корейскую еду.
— О, да! Да! Я приготовлю очень вкусную корейскую еду.
Мэй тепло улыбалась, откланиваясь и повторяя слова благодарности, они отступали к выходу.
Как только за ними закрылась дверь, улыбка Кларенса исчезла.
«Черные? В щегольской машине? Большое ружье? Что за дела?»
Молодой парень сидел, держа в руках револьвер Смит-Вес-сон 9 мм калибра, полируя его нержавеющую сталь маминым шарфом, пока не увидел в ней свое искаженное отражение. Выдвинул десятимиллиметровый барабан, крутанул цилиндр, высыпая на кровать все шесть патронов. Не глядя, вставил назад один патрон.
Раймонд Тейлор или Гангстер Кул достал пакет кокаина, приготовленный для доставки в ближайшие дни. Он подцепил один хрустящий кристаллик, понюхал, потрогал языком, раздумывая, не закурить ли его. Может, это поможет ему забыть о том, о чем он не рассказывал никому из своих.
«Обыграли меня. Идиоты, сделали все не так. Это не их район. Маленькому приятелю ни за что не расскажу. И что мне теперь делать?»
Он наставлял пистолет на фотографии в комнате, на газетные публикации с фото, особенно на одну из них. Затем он повернул руку, приставляя дуло к переносице, потом отвел его сантиметров на восемь. Он вгляделся внимательнее в гипнотизирующий барабан, держа его так, чтобы свет попадал до-
;Статочно глубоко внутрь. Дрожащим указательным пальцем ) ласкал курок.
Он ощущал некоторую вину, глядя в револьвер со стороны дула, видя головку одной пули на три ячейки левее от Той, что приходилась на выстрел. Он уже давно сам научил-ся этому трюку. Зная, где пуля и как вращается цилиндр, Он ощущал себя в безопасности всегда, когда бы ни играл С парнями в русскую рулетку. Если при повороте барабана он видел смертельную пулю на одну ячейку левее, то просто проворачивал барабан еще раз. Парни и не подозревали об этом. Они всегда изумлялись его хладнокровию перед лицом смерти. Это создало ему репутацию. К несчастью, тот пацан Джейсон и другие научились у него игре и стали крутить барабан сами, не владея маленьким трюком Джи Си. Печально для них.
Гангстер Кул потянул курок, следя, как со щелчком ячейка с пулей перемещается. Сейчас пуля была всего в двух ячейках от ствола. Он снова нажал на курок, посылая пулю в положение, соседнее с исходным. Снова услышал щелчок и спросил себя, услышит ли он звук, если нажмет на курок еще раз. Палец напрягся. Он испытывал стресс, но не замышлял суицида, устраивая свой маленький обычный ритуал. Но сейчас голос ниоткуда, то ли изнутри, то ли снаружи, но четкий голос сказал ему сделать это — нажать курок, сейчас же.
Рука Раймонда дернулась как раз в последний момент перед выстрелом. Револьвер ударил ему в лоб под углом, разорвав кожу над правым глазом. Свинец прошел сквозь плоть и расколол череп спереди, осколки костей впились в его мозг. Выстрел ударил его словно хук в челюсть, отбросив на пол. Пуля вышла сквозь верхушку черепа, пробила потолок и застряла в балке.
Мать Раймонда услышала выстрел в комнате сына. Побежала, распахнула дверь, думая, что в него стреляли с улицы проезжающие гангстеры. Заголосила от вида растекшейся крови. Увидела своего мальчика, лежащего в луже крови, которая увеличивалась с каждой секундой.
— Мой мальчик, мальчик мой, — она повернулась и увидела его открытые глаза. Он что-то шептал ей, чего она не понимала. Схватив телефон, она набрала 911.
— Мой Раймонд, мой мальчик, его застрелили!
— Где вы находитесь, мэм? Адрес?
Она сказала адрес, бегом вернулась в комнату Раймонда,
взмахивая руками. Приподняла его истекающую кровью голову. Глаза уже были закрыты. Она заголосила, забилась, закричала.
— О, нет! Нет, Боже, нет! Не мой малыш!