ется, потому что есть еда. Духовную жажду ощущаешь потому, что есть вода в Эль-Ионе, для Которого ты была сотворена. Эта жажда утоляется только Им, но возникает вновь, чтобы влечь тебя к Нему еще больше, чтобы ты пила из больших глубин.
— Так необычно, — сказала Дэни, — я думала, здесь не будет жажды.
— А откуда без жажды возьмутся радость и удовольствие? Без самого желания, откуда взяться утолению желания?
— Но... наверное, я думала, что на небесах нет нужд.
— Нет несправедливости, нет страданий, это так. Но нет нужд? Творения Эль-Иона всегда будут ощущать жажду Его познания, поклонения Ему, служения Ему. Небесная радость — это не отсутствие нужд и желаний, это постоянное их исполнение.
— Да, я понимаю. Моя жажда и мои желания не мучают меня, а наполняют радостью и восторгом в предчувствии следующего утоления. Как жажда, которую утоляешь, а она возникает вновь, чтобы быть утоленной.
— Кто не жаждет, тот никогда не испытает утоления, — сказал Торел, — кто не голоден, не испытает насыщения. В этом красота небес и ужас ада. Потому что в аду потребность не исчезает, но и не утоляется. Желание не проходит, но единственного истинного объекта желания — самого Эль-Иона — там нет.
— Какое ужасное существование — без надежды. Желание и потребность без возможности удовлетворения — это как непрерывное горение, вечный огонь.
— А чего ты жаждешь сейчас, Дэни?
— Исполнения планов Эль-Иона на земле. Я восторгаюсь этим местом, но жду наступления Царства Плотника на земле. Это не значит, что я недовольна — как можно быть недовольным местом, превосходящим самые смелые мечты? Однако томлюсь, чтобы Бог исправил все неправильное, чтобы земля перестала быть тем, чем она есть, а стала тем, чем должна быть.
— Когда готовила для семьи праздничный обед, ты хотела, чтобы они томились в ожидании, и хотели этой еды?
— Да, — ответила Дэни.
— Так и Эль-Ион желает, чтобы его дети алкали праведности. Чего еще ты хочешь?
— Я очень хочу служить, — сказала Дэни, — я наслаждаюсь отдыхом от трудов, но очень хочу трудиться для Плотника в назначенном мне месте. Когда бабушка Руфь рассказывала о
своих поручениях и служении Эль-Иону, мне сильно захотелось служить ему. У меня здесь очень деятельная жизнь, дел так много, что я еще не все их выполнила, но жажду служить Ему.
— Когда ты истощена, каким каждый приходит из мира тьмы, то отдых живителен, — сказал Торел, — но отдых — лишь одно из небесных измерений. Другое измерение — труд. Для тех, кто деятелен и жаждет результатов, нет большего обетования, чем обетование служить Богу в вечности. Эль-Ион сам даст тебе труд. Книга Эль-Иона говорит, что в небесах его народ будет служить ему. В Слове написано, что ты из народа трудящегося, сотворенного для добрых дел. Ты же не думала, что совершение добра прекращается, когда ты покидаешь землю? Ты была сотворена для вечности, и Его планы в отношении тебя простираются в вечность. Поэтому Эль-Ион обещает всем верным делу служения Христу на земле, царство с Ним в вечности. Эль-Ион сам назначит тебе сферу ответственности. Ты будешь управлять миром и ангелами. Скажи мне, Дэни, что требуется для служения?
— Ну, обязанности, ответственность, усилия. Цели, планирование, стратегия. Потребуется творческий подход и ресурсы. Эль-Ион ничего не делает просто так, значит, дело должно иметь цель и значение.
— А каким образом такой труд связан с отдыхом?
— Это может быть труд в удовольствие. Так трудились Адам и Ева в раю, пока грех не принес проклятие, а с ним сорняки и колючки.
— Да. Труд Царства с пребывающим плодом, неподвластным разложению, труд, не вызывающий переутомления, вдохновленный неисчерпаемыми ресурсами. Небесный труд живителен, эффективен, не приносит печали и огорчений. Этот труд, как отдых, но плодотворный отдых.
— У меня есть еще одно томление, Торел. Я жажду снова обнять Селесте и Тая. И папу, и Анци.
— И они жаждут обнять тебя, — сказал Торел, — в назначенное время ваши желания исполнятся.
Дэни подошла к порталу, в сопровождении своего хранителя. Она опустилась на колени, полная стремления и утоления, переполненная и удовлетворением, и желанием.
Кларенс с Женивой сели в машину, чтобы поехать в сторону Ирвингтона, на несколько кмлометров южнее и чуть восточнее
от своего дома. Их пригласили на обед Регги и Эстер Норкосты. Член совета также собирался разыграть предложенную ранее Кларенсом партию в шахматы. Кларенс согласился и в угоду Райлону, и чтобы отыграться за проигрыш в теннисе.