— Ну, с тем, у кого 28 или 30 пробежек до домашней.
с — И всё?
— Надо понимать, — сказал Обадиа, — что сейчас ему было бы восемьдесят лет.
! Олли затрясло от смеха, он хлопал Мэнни по ноге.
— Они все перепробовали, чтобы заманить черных в Высшую. Красили лица черных белым цветом и рассказывали безумные истории. Одна команда называлась «Кубинские Гиганты». Это были черные официанты из «Бруклин-Отеля». Они на поле Говорили друг с другом с акцентом, чтобы все думали, что они с Кубы. Старина Джон и МакГрау пытались заполучить Чарли Гранта в «Балтимор Ориоли», заявив, что Грант — чероки по имени Вождь Токахомы. Но все открылось. «Белые ловят от белых!» — передразнил Обадиа.
— МакГроу удалось стать управляющим «Нью-Йорк Гиганты». Одним из лучших питчеров был цветной Руби Фостер. Старина Руби размером с сарай, черный, как уголь, как мы с Кларенсом, был лет на 20 старше меня. Он вел цветную лигу, когда я в ней играл. МакГроу нанял Руби учить Кристи Мэтью-Сона ловить крученный мяч. Лишь настолько Руби приблизился к Высшей лиге. Если бы его взяли играть, вы бы о нем знали.
— А Гибсон был лучшим из тех, с кем тебе доводилось играть? — спросил Олли.
— Нет. Джош был великолепен, — у Обадиа засверкали глаза, и Кларенс знал, что сейчас последует, — он был величайший человек, — и замолчал, наслаждаясь моментом.
— Сетчел, — сказал Кларенс. И Обадиа важно кивнул.
— Сетчел Пейдж? — спросил Олли дрогнувшим голосом. — Ты играл с Сетчелом Пейджем?
— Это не только черно, как уголь! Это старо, как уголь! — сказал Обадиа. — Да я играл с Сетчем в двух разных командах, и играл против него, не помню сколько раз. Сетчел был старше меня, но он был та еще штучка. Он был на три сантиметра ниже Смоки Джо, но возвышался над всеми. Он был худым — ноги да руки. Но не было такого питчера, как он. Он входил в игру, говоря, что попадет по первым девяти встречным, и так было. Первый бейсман не получал мяч в течение трех инингов. Мы дурачились. Однажды мы поставили слепого на первую базу на два ининга, потому что знали, — ему нечего будет ловить. В другой раз мы уселись вокруг второй базы сыграть партию в покер, пока только на четвертом ининге, наконец, не пришла пора стукнуть по мячу. Да, мы умели повеселиться!
— Я читал о Сетчеле Пейдже, — сказал Мэнни, — и видел его фото в Зале Славы в Куперстауне.
— Ты был там? Всегда мечтал попасть туда, — сказал Оба-диа, — всегда думал, что попаду туда со своим сыном, спортивным журналистом. Может, как-нибудь получится, да сынок?
— Вряд ли это получится, папа, время против тебя.
— Старина Сетчел, он мог поймать жирный кусок свинины прежде голодного койота. Он бросал неуловимый мяч, и был недоволен собой, потому что, видите ли, при падении тот поднял слишком много земли.
Глаза Обадиа блестели от воспоминаний о давних днях. В его памяти хорошо сохранилось прошлое.
— Сетчел был шоуменом. Звал аутфилдеров, усаживал на скамью и сам заканчивал ининг. Вы понимаете, каким нужно быть питчером, чтобы всю команду усадить на скамью и играть самому? Я знаю. Тогда я играл за «Канзас Сити», а Сетчел — за «Питсбург Кроуфорд», и он проделал этот трюк со мной. С улыбкой во все лицо. В тот год на мне числилось 320, поэтому я отнюдь не почивал на лаврах. Но Сетч созвал всю команду. И за три питча они подобрались ко мне. Послал мне из аутсайта скоростной мяч, четырехдневный крипер и Сетчельский питч.
— Что за Сетчельский питч? — спросил Олли.
Обадиа покачал головой и засмеялся.
— По сей день не пойму. Никогда подобного питча не видел. Это был «полет летучей мыши», как назвал Руби. Этот мяч вытворял то, что мячам не свойственно. Знаете, после войны Сетч все-таки попал в Высшую лигу. Тогда ему было около 45, хотя он выглядел моложе. Самый старый новичок. Был питчером в «Кливленд Индиане». Признан лучшим дебютантом года. Хотя к тому времени он уже подрастерял свои примочки, но его хватило на то, чтобы проиграть лишь одну игру за сезон.
— В сорок пять проиграть лишь одну игру? — спросил Мэнни.
— Да, 6 и 1. И мучился из-за этой одной проигранной, — Обадиа хихикнул, — мы изменили бейсбол, как известно. Изменили Высшую лигу, хотя нас и не пускали в нее.
— Каким образом? — спросил Мэнни.
— Тем, что скользили, бросались и уводили мяч из-под носа. Эти приемы пришли из Негритянской лиги. А уводил мяч лучше всех Джуди Джонсон. Его прозвали Солнышком, потому что он постоянно был весел. Так вот, старина Джуди наблюдал за сиг-
‘Налами пальцев в другой команде в течение нескольких инин-Шов и понял код. Он просвистел расшифрованный сигнал нам, чтобы дать знать, какой будет тактика в ближайшее время. Это -была игра с «Питсбург Кроуфорд». Одна из лучших для меня ■Игр. «Кроуфорд» принадлежали Гасу Гринли, черному бизнесмену. На большинстве стадионов черных не пускали в туалеты. На что Гас говорил хозяевам: «Что вы думаете, черные сделают (вашим туалетам, чего еще не сделали бы белые?» У меня фото .его команды на стене в комнате.