Обернувшись, та увидела владыку Элль-Нурина в окружении двадцати вооружённых матросов. Он шёл к ним по набережной и, не дойдя нескольких ярдов, остановился. Матросы рассыпались, трое из них окружили женщин.
– Белорату потребовалось время, чтобы доложить нам о подробностях своего путешествия, – начал владыка. – В том числе и о том, как замечательно вы, оказывается, играете в кешет. Трэвир Хальтин тоже был не прочь сыграть партию-другую. Он действительно торговал шёлком, и дочка у него имелась. Кроме того, он занимался контрабандой чая, а дочь его была толстухой. Он обожал рассказывать о своём визите в королевский дворец, о встрече с королём и принцессой, которая очаровала его своими познаниями в его любимой игре. Хотя, насколько я помню, игрок из него был так себе. – С этими словами Элль-Нурин опустился на одно колено, не сводя глаз с её лица. – Позвольте от имени Совета владык приветствовать вас на Мельденейских островах, ваше высочество.
Её поместили в прекрасно обставленной комнате на верхнем этаже высокого здания, смотрящего на бухту. Илтис с Харвином и Бентеном хотели остаться при ней в качестве защиты, но она удержала их:
– Не стоит, друзья.
– Значит, это правда? – прошептал брат, пробежав взглядом по её лицу. – Ваше высочество, это действительно вы?
– Не мешкайте, – рассмеялась Лирна, хлопнув его широкому плечу. – Забирай остальных и отправляйтесь в дальние страны, как предложила Мюрель. Считай, что это мой первый и последний королевский приказ…
Четыре дня она провела в одиночестве. Слуги принесли ей еду, поклонились и, не говоря ни слова, удалились. Пришли такие же молчаливые горничные с платьями – прекрасно сшитыми, но простыми и тусклых оттенков. «Уж не для казни ли предназначены подобные наряды?» – подумала Лирна.
Лорд Элль-Нурин явился вечером четвёртого дня, когда внизу в порту загорелись огни, а бесчисленные позолоченные шпили города на глазах серели, уподобляясь тусклым наконечникам копий. Владыка пришел один и вновь низко поклонился, причём сделал это серьёзно и без показного почтения, за что Лирна в глубине души была ему благодарна.
– Не требуется ли вам ещё чего-нибудь, ваше высочество? – поинтересовался он.
– Только свобода.
– Вскоре мы обсудим и этот животрепещущий вопрос. Полагаю, вам будет небезынтересно узнать, что ваши люди не пожелали вас покидать. Согласно нашему договору, мы предложили доставить их в Королевство, но они наотрез отказались.
– Надеюсь, с ними все в порядке?
– Мы поселили их внизу, и, уверяю вас, они живы и здоровы. – Лорд Элль-Нурин прошёл на веранду, жестом приглашая её за собой.
Некоторое время они безмолвно смотрели на темнеющий город, причём лорд то и дело бросал быстрые взгляды на Лирну. Она сняла с головы шарф, приблизилась к владыке и склонила голову, выставляя напоказ следы ожогов.
– Не стесняйтесь, милорд. Рассмотрите их получше.
– Я… Прошу прощения, ваше высочество, – пробормотал тот, и Лирна отодвинулась, вновь повязывая шарф. – Просто хотел убедиться… – Он запнулся с мучительной гримасой. – Я видел вас однажды. Сразу после войны, когда вы посетили варинсхолдский порт, чтобы наградить экипаж одного из кораблей, который вернулся из какой-то длительной экспедиции.
– Как же, помню. «Стремительное крыло». Первый наш корабль, доплывший до южной ледяной стены. Путешествие заняло у них пять лет.
– Впечатляющий подвиг, хотя мельденейские моряки совершили такой же лет двадцать назад. – Лорд Элль-Нурин отвернулся к городу, где в тёмно-синей тени загорались всё новые огни. – Как вам эта панорама?
– Красиво. – Лирна покосилась на владыку. – Вы, очевидно, собираетесь поговорить об ужасном преступлении моего отца и величии вашего народа, отстроившего такую красоту из пепла?
– Вижу, рассказы о вашей замечательной интуиции вполне соответствуют истине. Как бы там ни было, я хотел попросить вас внятно объяснить мне причины, по которым он это сделал.
– Ваши набеги досаждали ему все больше и больше, – просто ответила Лирна. – Король не мог позволить вам долее вредить нашей торговле, особенно учитывая давно вынашиваемый план войны.
– То есть он уже тогда её задумал? И наш город был сожжён дотла только ради того, чтобы послужить войне, которая началась только через десяток лет?
– Подозреваю, он обдумывал эту войну ещё до того, как обустроил толком своё Королевство. Она должна была стать вершиной его правления.