– Нашим всадникам хватит времени, чтобы добраться туда? – спросил Ваэлин.
– Нашим-то хватит, вашим – не знаю, – пожал плечами вождь племени.
– Капитан Адаль, капитан Орвен, поднимайте своих людей. – Ваэлин потянулся за плащом. – Выезжаем немедленно. Граф Марвен, отправьте нильсаэльских кавалеристов разведать юг и запад. До моего возвращения Армия Севера остаётся под вашим командованием.
Любовью к галопу Огонёк напоминал достопамятного Плюя. Конь потряхивал головой и всхрапывал, наслаждаясь бегом. Другие лошади, скачущие вокруг, выбивали гром своими копытами. Дарена держалась бок о бок с Ваэлином. На прозрачные намёки Адаля, что ей неплохо было бы остаться в лагере, она ответила довольно резко. Только им с Аль-Сорной удавалось не отставать от эорхиль. Северная гвардия и люди капитана Орвена тащились в полумиле от конного племени. До темноты преодолели около двадцати миль.
Костров не разжигали. Всю ночь всадники провели рядом с лошадьми в ожидании рассвета. Дарена, спешившись, завернулась в плащ и уселась на траву.
– Постараюсь сделать все побыстрее, – улыбнулась она Ваэлину и прикрыла глаза.
– Неужели это так уж необходимо, милорд? – забеспокоился Адаль, глядя на её окаменевшую фигурку.
– Я ей не командир, капитан.
Песнь крови отозвалась негромким ропотом. В ней слышались не только ноты гнева и обиды, было ещё что-то. Нечто, ясно читаемое сейчас в напряжённом взгляде Адаля. «И за все эти годы он ни разу не открылся ей? Ну, дела…»
Дарена негромко вздохнула, взглянула на них и тут же зажмурилась.
– Они остановились, – прошептала она и пошатнулась.
Адаль кинулся было к ней, но Дарена отмахнулась от него и со стоном поднялась на ноги.
– Воларцы? – уточнил Ваэлин.
– Нет, королевские гвардейцы. Стоят на холме в шестидесяти милях к югу отсюда.
«Мой брат готовится принять бой», – понял Ваэлин. Песнь крови свидетельствовала: остатками королевской гвардии, вконец измотанной долгим маршем, командовал Каэнис.
– По коням! – крикнул Ваэлин, подбегая к Огоньку и запрыгивая в седло. – Поскачем ночью!
До самого рассвета они ехали рысью, потом снова пустили коней в карьер. Несмотря на жестокую гонку, Огонёк обогнал даже эорхильских лошадей, его тело, казалось, пело от радости. Ещё через час они выехали на широкое плоскогорье. На горизонте возвышался пологий холм, а с востока надвигалась туча пыли. Санеш Полтар вырвался вперёд: воздев над головой лук, он указал им на восток. Треть всадников-эорхиль немедленно отделилась от отряда и поскакала в обход.
Ваэлин уже мог разглядеть на холме гвардейцев, стоявших в три ряда, над ними реяли знамёна. Они были пока слишком далеко, чтобы разобрать рисунок штандартов, но Аль-Сорна не сомневался: на центральном вышиты башня и бегущий волк.
Вот показалась и воларская кавалерия: закованные в тёмную броню всадники с копьями наперевес, на высоких боевых скакунах. Санеш Полтар опять махнул луком, и ещё одна часть эорхиль, отделившись от основного отряда, помчалась на вражеский фланг. Ваэлин же вместе с остальными последовал за вождём, который повёл их к подножию холма наперерез наступающим воларцам.
Эорхиль вокруг Ваэлина разом натянули луки, не замедляя бешеной скачки. В ста шагах от воларцев они слитно, словно единое существо, выстрелили: град стрел поразил передовые ряды воларцев. Кони жалобно ржали и падали, всадники вылетали из сёдел, попадая под копыта скачущих позади. Воларские ряды смешались, тогда как эорхиль, продолжая посылать стрелу за стрелой, начали обходить их с флангов. Оперённая смерть летела в скопление лошадиных и человечьих тел.
Ваэлин осадил Огонька, любуясь развернувшимся зрелищем. Тот, кто командовал воларской кавалерией, быстро сообразил, что ситуация безнадёжна: конные лучники превосходили числом и нападали сразу с трёх сторон. Прозвучал приказ, запели горны, и воларцы ретировались, выбрав единственный оставшийся им путь – на юг. Но от эорхиль так просто было не отделаться.
Отряд Санеша Полтара ударил по правому флангу воларцев, в то время как два других крыла продолжали атаковать левый фланг и арьергард. Стрелы ливнем косили врагов, собирая богатую жатву среди всадников и их коней. Пока Ваэлин наблюдал за всеми этими манёврами, быстро смещавшимися к югу, подоспели Орвен и Северная гвардия.
Тогда он повернул Огонька и поскакал к холму, где все так же стояла королевская гвардия. Но как только они разглядели его лицо, ряды рассыпались. С ликующими криками люди побежали навстречу и окружили Ваэлина. На каждом лице написаны были радость и облегчение. Он кивал направо и налево, натянуто улыбался в ответ на шумную их признательность, а сам направил Огонька на вершину холма, где дожидалась одинокая фигура со знаменем. Отделавшись от толпы благодарных солдат, Ваэлин поскакал вверх по склону.